Плакат
Разумеется, помочь всем нуждающимся было просто невозможно. Даже «Скорая помощь», которая, казалось бы, должна была восприниматься людьми как спасение от бед, не работала регулярно. В сообщении ярославских врачей в Наркомздрав февраля 1919 г. говорится о том, что в распоряжении «Скорой помощи» имеется одна слабосильная лошадь без достаточного фуража, причем «на одних и тех же розвальнях перевозятся всякие больные, как заразные, так и незаразные»[480]. Кроме того, лошадь настолько изголодалась, что некоторое время «вследствие истощения не в состоянии была работать»[481]. Было, однако, два автомобиля, находившихся в распоряжении «Скорой помощи». Казалось бы, что же еще можно было желать? Но из центра прислали газолин в количестве 50 пудов в качестве горючего, который был непригоден для автомобилей. Таким образом, в феврале — марте 1919 г. «Скорая помощь» отказывала больным в перевозке. Впрочем, и позже, когда транспортная проблема была отчасти решена (в 1921 г. «Скорой помощи» предоставили еще несколько лошадей и сравнительно регулярно снабжали автомобили горючим), даже в середине 1920-х гг. люди не воспринимали «Скорую помощь» как избавление от страданий, напротив, в источниках видно ироничное к ней отношение, например, можно обратить внимание в этой связи на карикатуру, выполненную Францем Весели, напечатанную в газете «Северный рабочий»: карета «Скорой помощи» (на карикатуре — небольшой автомобиль, проезжавший по улице Стрелецкой) едва едет, у нее отваливаются колеса, а рядом пациенты кричат, что умрут, пока она доберется до места[482].
Карикатуры Ф. Весели
На другой карикатуре Ф. Весели прохожий кричит: «Эй, ты там подсоби! А то помрешь, пока в больницу приедешь». Впрочем, работы Ф. Весели, относящиеся к 1920 гг., изображают и другие стороны повседневности Ярославля: например, уровень гигиены, условия жизни и т. д. Вряд ли можно говорит о санитарии в общежитии, представленном В. Весели как настоящее гнездо порока и разврата: семейный склоки, красный уголок в паутине, алкоголики и картежники — так представлена повседневность рабочих Ярославской большой мануфактуры[483].
Одна семейная пара дерется, другая пьянствует, третья невероятно разгулялась. Кто-то извергается прямо на улицу, кто-то валяется без памяти пьяным… Именно в этом районе Ярославля, около фабрики, переименованной в начале 1920-х гг. в «Красный перекоп», заболеваемость социальными болезнями была наибольшей. В 1922–1923 гг. именно тут были открыты туберкулезный и венерический диспансеры. По сведениям В. А. Ключевского[484], в 1924 г. в туберкулезном диспансере состоял 991 больной туберкулезом, из них было около 50 % с активной легочной формой. Смертность среди туберкулезных больных в то время составляла от 15 до 34 %. В вендиспансере в 1924 г. состояло на учете 310 больных сифилисом.
Попытка изучить санитарную пропаганду всегда будет связана с необходимостью увидеть систему отношений, связывающих пациента и врача. Однако, подводя краткий итог сказанному выше, можно сделать вывод о том, что отличительными чертами санитарной пропаганды рассматриваемой эпохи были прямолинейность и откровенность, акцент на соблюдении личной гигиены, ориентация на малообразованного человека, образность средств агитации. Приведенные примеры разных видов агитации (лекции, выставки, литературные произведения, карикатуры, плакаты и т. д.) подтверждают то, что санитарная пропаганда воспринималась как инструмент борьбы с эпидемиями. К сожалению, подобное пропагандистское воздействие не могло идти врозь с постепенным повышением общей образованности людей — а это был весьма долгий процесс. Агитация, как мы видели из предыдущих глав, обращалась к людям, которые даже при мастерстве исполнения плакатов, воззвании, гениальности лозунгов и стихов — едва ли могли ее услышать, так как все их мысли были о том, как достать еду, дрова, как бы не подцепить вошь и вообще выжить. Призывы соблюдать гигиену воспринимались многими как насмешка над действительностью. В общем и целом можно воспринимать агитацию эпохи сыпного тифа как своего рода искусство: оно было специфическое, и главное, готовы понять его были далеко не все.
484
Рукопись В. А. Ключевского, главного врача больницы им. Н. А. Семашко // «Вглядись с минувшее бесстрастно…» Культурная жизнь Ярославского края 20–30 гг.: Документы и материалы / под. ред. А. М. Селиванова. Ярославль, 1995. С. 13.