Катастрофа военного времени в одном регионе совпала с феноменальным взлетом вещих и харизматических идей на родине христианства и в других местах, например в черной Африке, где христианство начало играть значительную историческую роль и занимать центральное место в современном мире. К 2030 г. Африка будет крупнейшим в мире христианским континентом, а истоком большинства современных крупных церквей в некоторой степени явится духовный взрыв, который наблюдался в годы Первой мировой войны. Но различные секуляризированные интерпретации также возможны в терминах мирового эффекта этой войны[26].
Переосмысление христианства
Так как христиане стремились справиться с тревожным «новым миром», они были вынуждены искать новые основания для своей веры. Наиболее остро стоял на повестке дня пересмотр и благословение неоднозначного союза со светским государством, которое за это предложило материальное вознаграждение, но в тоже время потребовало пойти на принципиальный компромисс. Когда церкви в Германии и других странах, которые видели себя в качестве венца христианской цивилизации, одновременно поклонялись Богу и цеппелинам, то этим они, несомненно, доказали, что вера в Европе приняла катастрофически неправильный поворот, поддавшись вульгарному культу мирской власти и военной силы. Эта ситуация была очень чувствительна в Европе, где церкви имели тесные и давние связи с государством, но американское духовенство не поддержало своих иностранных партнеров в их готовности превратить крест в штык.
Некоторые из величайших христианских мыслителей той эпохи войны подняли сложные вопросы о должном отношении между верой и окружающей культурой. Начиная с эпохи Просвещения, христианские церкви боролись за то, чтобы определить свое правильное отношение к секулярному государству. Сейчас христиане противостояли государству, ориентированному на национализм и милитаризм, которое требовало, чтобы религиозные организации удовлетворяли этим ценностям. Много церквей в Европе поддались на эти искушения, которые подорвали их авторитет, и, в конце концов, открыли ворота секуляризации и всепроникающему скептицизму. Вопрос здесь в том, насколько долго останется этот альянс с государством, отравляющий христианскую жизнь сильнее, чем явные гонения атеистических или мусульманских режимов.
Но если священная война продемонстрировала масштабный фурор, то осмысление морального кризиса, который поразил мир после войны, для мыслителей пока неясно. В наше время верующие должны сторониться государства и его культуры, стремиться уйти от него или попытаться перестроить политических лидеров в своих собственных интересах? Эти отношения должны стать более четкими и раздельными в своих убеждениях и ортодоксии, или, наоборот, стать более сговорчивыми для понимания общей культуры и внешнего мира? Должны ли христиане взять в руки оружие, чтобы противостоять тираническим режимам? Если государство-нация оказалась такой шаткой скалой, то христиане могли бы стать духовной силой в единой Европе, поднявшись над постоянным соперничеством. Какой властью должны обладать христиане, живущие в таком мире?
Однако мучительный процесс после Великой войны заставил все церкви отказаться от традиционной мысли о мировом христианстве, вернуться к своим собственным духовным и интеллектуальным ресурсам. В различных обществах это означало исследование древних форм веры, что повлекло создание нового союза православия и протестантизма и подтолкнуло повсеместное харизматическое возрождение. Особенно в Соединенных Штатах выросли пророческие идеи и вера во второе пришествие Иисуса Христа. Первоначально эти идеи и движения появлялись вне официальных церквей, но в наше время они пользуются впечатляющими успехами, начавшимися еще в 60-е гг. К концу века такие альтернативные идеи стали уже представлять собой новый христианский мэйнстрим, подменяющий то, что когда-то было основными церквями.
Переделка иудаизма
Другие религиозные направления столкнулись с проблемами, которые уже переживало христианство в условиях подчинения государству с его секулярной культурой. Через спектр веры верующие видели гибель миров. Как кризис войны дискредитировал государственные союзы, так и верующие были отовсюду изгнаны и разобщены, что давало им право на вызов идеям ассимиляции и началу утверждения новых законов. Среди евреев и мусульман мы тоже видим революционный сдвиг в установках по отношению к государству, новое определение веры в противовес более широкой культуре и поиск независимых источников авторитета и подлинности. На оценку великих подвижников и мучеников веры, на новые религиозные стили сильное влияние оказало быстро распространяющееся глобальное течение мысли, которое часто претендует на возврат к чистому прошлому. Для многих христиан их новая история уже происходит в землях, далеких от религиозных центров.
26
Филип Дженкинс. Следующее христианство. 3-е изд. и др. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского Университета, 2011.