16 марта 1943 г. в боях под Балатоном в составе 366-го гвардейского тяжелого самоходно-артиллерийского полка имелось 12 трофейных САУ и две «Пантеры».
Замечу, что писать об использовании германского трофейного имущества в Красной армии в 1941–1945 гг. непросто. И дело не только в том, что значительная часть документов войны в Подольском и иных архивах до сих пор хранится под грифом «секретно». Еще хуже, что советские, равно как и германские, командиры тщательно скрывали наличие трофеев в своих частях. Причем ни у них, ни у нас это не было связано с какой-либо идеологией.
Генералу выгодно приуменьшить свои силы, чтобы требовать подкреплений, а после боя — награды. Опять же за потерю неучтенного оружия или имущества никто не взыщет.
Ну а наши генералы по лени или от незнания вообще не выделяли малосерийные (редкие) типы вооружения (включая отечественные), записывая их в отчеты как матчасть массового производства. Так, например, в секретном отчете по артиллерии на 1 января 1945 г. фигурируют только восемь 211-мм (21-см) германских мортир обр. 18. На самом же деле к 1 января 1945 г. в Красной армии состояли сотни германских орудий калибров 75, 88,105,150 мм и других.
Риторический вопрос: какой комполка или комдив откажется конфисковать несколько первоклассных автомобилей или мотоциклов для своей части? В результате к маю 1945 г. части Красной армии имели огромное количество неучтенной материальной части и оборудования.
Чтобы изъять трофейные ценности из частей РККА, потребовались специальные постановления ГКО:
Постановление № 7824 от 14 марта 1945 г. «О вывозе с трофейных складов 3-го Украинского фронта картона, бумаги и меховых шкурок».
Постановление № 7893 от 21 марта 1945 г. «О вывозе трофейного имущества со складов 1-го Белорусского фронта».
Постановление № 8786 от 26 мая 1945 г. «О перегонке неиспользуемых фронтами трофейных лошадей с территории Германии на территорию СССР и передачи этих лошадей колхозам и наркоматам».
Постановление № 9164 от 21 июня 1945 г. «О передаче 15 ООО трофейных автомашин с 1-го и 2-го Украинских, 2-го Белорусского и Ленинградского фронтов для народного хозяйства».
Глава 2 ТОТАЛЬНАЯ РЕКВИЗИЦИЯ
Весной 1945 г. началась тотальная реквизиция военного и гражданского имущества в Германии. Она велась как армиями союзников — СССР, США, Англии и Франции, так и в инициативном порядке сотнями тысяч освобожденных пленных и иностранных рабочих, вывезенных на предприятия в Германию. Хочу сразу поставить точки над «i». Если кто-то решит писать вместо «контрибуции» — «грабеж», я с ним спорить не буду. Но если какой-либо автор применит термин «грабеж» только к Красной армии, а о том, что творили союзники, промолчит или употребит термин «реквизиции», то он заведомо лгун и русофоб.
Официально вопрос о репарациях рассматривался на Ялтинской конференции. 10 февраля 1945 г. в Кореизе в Юсуповском дворце состоялась встреча советского правительства с премьер-министром Великобритании Уинстоном Черчиллем и сопровождавшим его министром иностранных дел Энтони Иденом. Так, главы союзных держав договорились о следующем:
— Германия обязана возместить в натуре ущерб, причиненный ею в ходе войны союзным нациям.
— Репарации должны получаться в первую очередь теми странами, которые вынесли главную тяжесть войны, понесли наибольшие потери и организовали победу над врагом.
— Репарации должны взиматься с Германии в трех формах:
а) единовременные изъятия в течение двух лет по капитуляции Германии или прекращении организованного сопротивления из национального богатства Германии, находящегося как на территории самой Германии, так и вне ее (оборудование, станки, суда, подвижной состав, германские вложения за границей, акции промышленных, транспортных, судоходных и других предприятий Германии и т. д.), причем эти изъятия должны быть проведены главным образом с целью уничтожения военного потенциала Германии;
б) ежегодные товарные поставки из текущей продукции в течение периода, длительность которого должна быть установлена;
в) использование германского труда.
Для выработки на основе вышеизложенных принципов подробного репарационного плана в Москве была учреждена межсоюзная комиссия по репарациям в составе представителей от СССР, США и Великобритании.
В отношении определения общей суммы репараций, а также ее распределения между пострадавшими после германской агрессии странами советская и американская делегации согласились о следующем: «Московская комиссия по репарациям в первоначальной стадии своей работы примет в качестве базы для обсуждения предложение Советского правительства о том, что общая сумма репараций в соответствии с пунктами “а” и “б” параграфа 2-го должна составлять 20 миллиардов долларов и что 50 % этой суммы идет Советскому Союзу». Британская делегация считала, что впредь до рассмотрения вопроса о репарациях Московской комиссией по репарациям не могут быть названы никакие цифры репараций.