Вне зависимости от текстов, содержавшихся в пропавших папирусах из гробницы Тутанхамона, одно можно сказать совершенно точно: Говард Картер и лорд Карнарвон — герои не той истории, которую они нам изложили. По сути дела, они были немногим лучше обычных грабителей сокровищ, хотя, конечно, чрезвычайно преуспели в этом занятии. В те времена, когда еще были возможны удивительные открытия и приключения, с ними связанные, когда правящие классы Европы и Северной Америки совершенно свободно эксплуатировали ресурсы остального мира и называли это «заботой» о нем, Запад систематически грабил Египет и вывозил оттуда ценности, составлявшие наследие всего человечества, в таких количествах, что сейчас это просто невозможно представить. Мы теперь никогда не узнаем, сколько именно ценностей похитили Говард Картер и лорд Карнарвон, и где все это похищенное осело, однако можно быть уверенными, что в истории не совершалось настолько эффектных преступлений, которые произвели бы на людей такое впечатление. Для этого у компаньонов было все: связи (по крайней мере, у лорда Карнарвона), опыт (у Говарда Картера), у них имелись средства (опять-таки, имеем в виду Карнарвона). Словом, эти двое имели все необходимое для любого грандиозного делового либо криминального предприятия. Учитывая, что лорд Карнарвон являлся одним из влиятельнейших представителей британского истеблишмента, он мог придать своей деятельности внешний лоск и необходимую респектабельность. Однако более важным представляется то, что оба компаньона могли привлечь к реализации своих планов других людей и даже организации — от столпов государства до руководителей музеев. Это означало, что многие влиятельные люди были прямо заинтересованы в том, чтобы не привлекать внимания к слабым местам в истории открытия, рассказанной общественности. А поскольку во всех этих махинациях оказалось замешано множество музеев и коллекционеров, то и у них на кону теперь стояло не меньше, чем у Картера с Карнарвоном. Вся история открытия гробницы окуталась густой завесой тайны, и хотя некоторые специалисты, вроде Томаса Хо-винга, утверждали, что во всем этом есть масса нестыковок, официальная версия открытия утвердилась как-то уж очень быстро.
Отслеживая новости, которые публиковались в «Таймс», Картер и Карнарвон смогли сделать так, что весь мир, интересовавшийся их открытием, получал именно ту информацию, которая им требовалась, из уст самого авторитетного в то время издания. Если какие-то другие издания говорили о своих сомнениях, такая подозрительность объяснялась профессиональной ревностью. Зато все, что появлялось в «Таймс», рассматривалось широкой общественностью как истина в последней инстанции — в ту пору к публикациям в прессе относились не столь критично (или цинично), как в наши дни. Кроме того, история открытия гробницы была слишком хороша, чтобы кто-то захотел ее разоблачить. Сторонников официальной истории обнаружения гробницы Тутанхамона становилось все больше, потому что с течением времени в ее сохранении оказывалось заинтересовано все больше и больше людей. Когда в 70-х годах прошлого столетия выставка сокровищ из гробницы Тутанхамона совершала мировое турне, запущенная на полную мощность изощренная машина массовой пропаганды помогала собирать в каждом городе толпы желающих увидеть все эти чудеса. Все эти представители послевоенного поколения слушали от своих экскурсоводов официальную историю открытия, совершенного Картером и лордом Карнарвоном, восхищались искусством древних мастеров и совершенно не обращали внимания на жалкий лепет представителей академической науки, что-то бормотавших о саркофаге, якобы принадлежавшем кому-то не тому. Для посетителей выставки не имело ни малейшего значения, чей лик смотрел на них с бесчисленных плакатов — Тутанхамона или Семенхкара, — эффект оказывался один и тот же. Обывателям абсолютно все равно, чьи конкретно реликвии в каких именно комнатах хранились, и кому именно принадлежала самая знаменитая гробница. Просто все видели грандиозное и завораживающее зрелище колоссального богатства, подтверждавшее легенды о загадочных фараонах, обладавших невообразимой властью. И никого не интересовала грязная изнанка истории открытия гробницы юного египетского царя. Открытие произошло, оно оказалось выдающимся, а все остальное неважно.