Рабочие и солдаты пытались дать отпор. В разных местах вспыхивали схватки. Две сотни казаков в конном строю атаковали солдат 1-го пехотного полка на углу Шпалерной и Литейного. На улицах появились баррикады. Но силы были неравными. К вечеру правительство двинуло против демонстрантов регулярные войска. К Таврическому дворцу подошли бронемашины из Михайловского манежа. Из Павловска прибыла гвардейская конная артиллерия.
Соотношение сил оказалось не в пользу революции. Нельзя было принимать бой при таких невыгодных условиях. Центральный Комитет партии вечером 4 июля призвал к завершению выступления, организованному прекращению демонстрации.
Контрреволюция спешила закрепить достигнутый успех. Еще не смолкли стоны раненых на петроградских мостовых, как начались контрреволюционные погромы, террор против большевиков. 5 июля столица была объявлена на военном положении.
Английский посол в Петрограде Джордж Бьюкенен и военный атташе посольства генерал Нокс в июльские дни передали министру иностранных дел Терещенко «предложения» о мерах, необходимых для «борьбы с революцией». Они требовали восстановить смертную казнь для солдат, разоружить рабочих и революционные воинские части, наказать «агитаторов», организовать военную цензуру с правом конфисковывать революционные газеты и т. п.
Временное правительство охотно и послушно следовало этим «советам».
5 июля — разгром редакции газеты «Правда».
7 июля — постановление о расформировании частей Петроградского гарнизона, принимавших участие в июльской демонстрации.
8 июля — разгром помещения Союза металлистов; приказ о роспуске Центрального комитета Балтийского флота (Центробалта), распоряжение об аресте «зачинщиков волнений» в Кронштадте.
9 июля — нападение на районные комитеты большевиков в Петрограде.
12 июля — введение смертной казни на фронте.
Такова лишь малая часть хроники действий контрреволюции сразу после июльской демонстрации.
Петроград первой половины июля. Тревожные, напряженные, горькие дни. Разоружаются рабочие дружины. Идут массовые погромы, обыски, аресты. На Шпалерной улице схвачен и убит рабочий — большевик Иван Авксентьевич Воинов, распространявший «Листок «Правды44». В город прибывают все новые воинские части, вызванные с фронта: 14-я кавалерийская дивизия, бригада 45-й пехотной дивизии, 5-й броневой дивизион, 1-й самокатный батальон… Светлой июльской ночью к Петропавловской крепости, занятой кронштадтцами и пулеметчиками, движется правительственный отряд — пехотинцы, артиллерия, бронемашины. Утром 6 июля к ним присоединяются самокатчики. Стремясь избежать кровопролития, матросы и пулеметчики сдают оружие и оставляют крепость.
На Дворцовой площади, окруженной верными правительству войсками, производится разоружение революционных частей (1-й пулеметный полк был разоружен 9 июля).
Многие зарубежные буржуазные авторы выражают сожаление, что Временное правительство в июльские дни проявило «мягкость» и «нерешительность». Правительством «очень мало было сделано для того, чтобы подавить внутреннего врага» (Д. Футмэн); «умеренные лидеры пе хотели использовать полицейские методы против большевиков» (А. Джейнос).
Временное правительство и эсеро-меньшевистские лидеры не заслужили этих упреков. Они сделали все возможное для того, чтобы подавить истинных представителей трудящихся масс. И не их вина, что подавить большевиков так и не удалось.
Особенно гнусными были попытки Временного правительства арестовать В. И. Ленина, осуществить над вождем революции физическую расправу.
7 июля правительство опубликовало постановление об аресте и привлечении к суду В. И. Ленина и ряда других большевиков. Под улюлюканье контрреволюционной печати, развернувшей неистовую клеветническую кампанию против Ленина и большевистской партии, ищейки правительства ринулись на поиски Ленина.
О злодейских замыслах контрреволюции с необычайным цинизмом рассказывал генерал Половцев, один из главных руководителей июльской расправы, командовавший тогда войсками Петроградского военного округа. Он писал: «Офицер, отправляющийся в Териоки с надеждой поймать Ленина, меня спрашивает, желаю ли я получить этого господина в цельном виде или в разобранном… Отвечаю, с улыбкой, что арестованные очень часто делают попытки к побегу».
Юнкера искали Ленина в редакции «Правды», совершили налет на квартиру Елизаровых, учинив там обыск и погром. Эти усилия были напрасны. Партия надежно укрыла своего вождя в глубоком подполье.
Несколько дней Ленин работал нелегально в Петрограде, а 9 июля выехал за город, в район Сестрорецка. Поздним вечером Ленин, сбривший усы и бороду, в невзрачном пальто и серой кепке, прибыл на вокзал. В сопровождении сестрорецкого рабочего большевика Николая Александровича Емельянова Ленин приехал на станцию Разлив, где у Емельянова был небольшой дом.
В нескольких километрах от станции, за озером, в лесочке и ныне стоит шалаш из веток, покрытый сеном. Рядом — строгий гранитный памятник. На памятнике высечена надпись: «На месте, где в июле и августе 1917 г. в шалаше из ветвей скрывался от преследования буржуазии вождь мирового Октября и писал свою книгу «Государство и революция», — на память об этом поставили мы шалаш из гранита. Рабочие города Ленина. 1927 г.»
В этом месте, к которому не зарастает ныне народная тропа, Владимир Ильич Ленин провел почти месяц. Здесь, в «зеленом кабинете», Ленин работал, изучая прессу и другие материалы. Он определил новую тактику партии в изменившейся обстановке, разработал ряд важнейших вопросов марксистской теории, изложенных в книге «Государство и революция». Ленин поддерживал тесную связь с Центральным Комитетом, к нему приезжали из Питера боевые соратники. «Иногда наш шалаш напоминал штаб», — вспоминает И. А. Емельянов.
В дальнейшем, с приближением осени, Ленин перебрался в Финляндию, где пробыл до октября.
Июльские дни стали переломным этапом в развитии революции. Двоевластие окончилось. Вся власть сосредоточилась в руках контрреволюционного Временного правительства. Та власть, которая находилась в руках Советов, оказалась упущенной ими. Безвластное прикрытие, бесправный придаток Временного правительства — вот что стали представлять собой возглавляемые меньшевиками и эсерами Советы после июльских дней[6].
«Перелом 4 июля, — писал Ленин, — именно в том и состоит, что после пего объективное положение круто изменилось. Колеблющееся состояние власти прекратилось, власть перешла в решающем месте в руки контрреволюции»{39}.
В этих условиях лозунг «Вся власть Советам!» становился бесцельным и был временно снят. В создавшейся обстановке он мог затормозить революционную мобилизацию масс, породить иллюзию, будто все еще возможен мирный переход власти к Советам. Разумеется, снятие данного лозунга не отрицало значения Советов вообще. Речь шла о конкретной ситуации лета 1917 г., когда Советы из-за действий эсеро-меньшевиков потеряли возможность мирным путем взять власть в свои руки. Последующая большевизация Советов через несколько недель снова поставила этот лозунг в порядок дня.
Правительство, вставшее на путь насилия над народом, сосредоточившее в своих руках всю власть, уже нельзя было отстранить мирным путем. Следовательно, мирный период революции закончился.
Передовые отряды пролетариата оказались вынужденными отступить. Но они отступили в порядке, не поддавшись на провокации буржуазии, стремившейся разбить и обескровить силы рабочего класса. Они готовились к новым боям.
Июльские события явились суровым уроком для масс. Они наглядно и убедительно показали истинную классовую природу Временного правительства.
Расстреляв мирную демонстрацию, правительство расстреляло многие иллюзии масс. Народ отчетливо увидел и лицо соглашателей — эсеров и меньшевиков, вставших в один ряд с генералом-карателем Половцевым.
Каким путем будет развиваться революция в новых условиях? Какие формы примет борьба пролетариата за власть? Какую линию должна проводить партия, ведя массы к победе социалистической революции?
Все эти вопросы встали перед партией после июльских событий, когда закончился период двоевластия, когда государственная власть полностью сосредоточилась в руках буржуазии.
6
Единовластие правительства получило даже известное юридическое оформление. ЦИК Советов и Исполком Всероссийского Совета крестьянских депутатов, объявив Временное правительство «правительством спасения революции», предоставили ему 9 июля неограниченные полномочия. Как официально заявил И июля член Президиума ЦИК Ф. И. Дан, «мы не только готовы поддержать Временное правительство, мы не только делегировали ему всю полноту власти, мы требуем, чтобы этой властью правительство пользовалось».