Не стоит болезненно реагировать на то, что слово «пехота» взято в кавычки. По настоящему полноценной морской пехотой могли считаться только части, повоевавшие в Одессе и северном Крыму. Морской пехотой, по сути, являлись лишь бригады и отдельные батальоны, сформированные в самом начале войны, когда соблюдался принцип добровольности при создании этих формирований на базе частей флота и экипажей кораблей. Это притом, что добровольцы пяти отрядов морской пехоты, направленные из Севастополя защищать Одессу, были слабо обучены. Хорошую боевую подготовку до вступления в бой получили только бойцы батальона морпехоты Дунайской военной флотилии и бойцы 7-й бригады. Остальным учиться воевать пришлось в бою.
В представлении современного молодого человека, не прошедшего службы, глубоко не изучавшего историю последней Великой войны, расширяющего свой «воинский» кругозор по сериалу о российских «морских котиках», морская пехота – это элитарное подразделение, предназначенное для проведения морских десантов и выполнения специальных заданий в прибрежных зонах, занятых коварным врагом.
В первые годы войны этот термин носил абсолютно иной смысл. Из состава флотских частей и частей береговой обороны, в основном за счет добровольцев, формировались полки и отдельные батальоны для защиты побережья и военно-морских баз от возможных десантов противника. На начальном этапе бойцы, зачисляемые в состав подразделений морской пехоты, проходили специальную переподготовку в учебных подразделениях. Флот за счет своих резервов обеспечивал их оружием, обмундированием, боезапасом и.т.д. Стоит отметить, что первоначально сформированные бригады, полки, батальоны морской пехоты были неплохо оснащены стрелковым оружием и боезапасом, хоть и имели очень мало тяжелого вооружения. Но поставленная перед морской пехотой задача тяжелого вооружения не требовала. Ведь изначально эти части формировались для противодесантной и противодиверсионной обороны. За период с июля по октябрь Севастополь передал на другие боевые участки: в Одессу, на Перекоп, Тендру около 10 тыс. человек морской пехоты, прилично оснащенных и хорошо вооруженных. Отряды добровольцев направлялись в основном в Одессу. В состав 1-го отряда вошли добровольцы – моряки линейного корабля «Парижская коммуна» и подводники из экипажей недостроенных подводных лодок. Возглавил 1-й отряд бывший командир орудийной башни линкора «Парижская коммуна», будущий командир 79-й морской стрелковой бригады майор А.С. Потапов. Отряд начал боевые действия в составе 161-го стрелкового полка 95-й Молдавской дивизии. Второй третий и четвертый отряды добровольцев возглавили капитан И. Деньщиков, майор П. Тимошенко, капитан А. Щук. Эти отряды также вошли в состав 161-го стрелкового полка 95-й стрелковой дивизии. Были направлены для пополнения 1-го Черноморского полка морской пехоты и 54-го стрелкового полка: 5-й отряд – командир капитан В. Спильняк и 6-й – командир майор А. Щекин. Все отряды были отлично вооружены стрелковым оружием.
Написав последнюю фразу, я вспомнил о воспоминаниях старшины Григория Замиховского. Так вот, Григорий Ефимович, служивший на эскадренном миноносце, старшина-радист, секретарь комсомольской организации подразделения, прибывший в Одессу в составе второго отряда, утверждает, что, убывая из Севастополя, вооружения они не получили, и в первые недели боев далеко не все матросы имели личное оружие. Я склонен более верить ему, непосредственному участнику боев, нежели Леониду Соболеву, побывавшему в Одессе в качестве военного корреспондента, и по «свежим» впечатлениям, написавшим цикл раасказов: «Федя с наганом», «Батальон четверых» и прочие детские рассказы, прочитав которые юные пионеры наивно уверовали в то, что румынскую армию под Одессой разгромили четверо моряков, и если бы войска из-под Одессы не были эвакуированы, то уж точно, новый, 1942-й год, наши моряки встречали бы в Бухаресте…
Что касается бригад морской пехоты и отдельных полков и батальонов флотского формирования, то они вне всякого сомнения заслуживают того, чтобы о них речь велась отдельно, правдиво и объективно. О черноморских бригадах морской пехоты написано немало книг, сохранились воспоминания Вильшанского, Жидилова, Благовещенкого, записки Потапова и пр. Значительно сложнее проблема сохранения памяти стоит по отдельным полкам и батальонам флотского формирования. Произошло это , прежде всего, по той причине, что от этих подразделений практически никого не осталось в живых. Жесточайшие потери в боях, от болезней и ран несли бойцы и командиры бригад, полков и батальонов. Но, если мы можем говорить о 7-й, 8-й, 9-й бригадах 2-го, 3-го формирования, то 16-й, 17-й, 18-й, 19-й, ВВС и ПВО, батальоны, 1-й, 2-й и 3-й полки морской пехоты перестали числить после гибели их первого и основного состава. А послевоенные «летописцы» бригад принадлежали в основном ко 2-му или 3-му формированию. Для того, чтобы что-то вспомнить и об этом написать, нужно было для начала, не погибнуть в боях, выжить в плену и не сломиться в родных сибирских, казахстанских и мордовских лагерях. И после всего этого сохранить потребность и желание обо всем этом написать. Вы читали «воспоминания» капитана 2 ранга Ивана Зарубы, написанные с его слов дочерью? Там столько путаницы, что приходится на каждый факт искать по три подтверждения. И так в большинстве подобных случаев… Ну а сейчас, когда подавляющее большинство потенциальных «летописцев», к величайшему сожалению, ушло в мир иной,– где нет кровопролитных боев, бездушных и жестоких вождей, злобных, завистливых «друзей» (?), слабеет и последняя надежда и вера в то, что «…никто не забыт и ничто не забыто…».
В этой связи не будет лишним очередной раз перечислить все флотские формирования, участвовавшие в боях на передовых рубежах обороны, по возможности проследить их героический и зачастую трагический боевой путь.
Пройдут девять месяцев напряженной, кровопролитной борьбы. К трагическому завершению приблизится борьба за Севастополь. Вечером 29 июня командиры дивизий и бригад Приморской армии, бригад и полков флотского формирования получат шифровку с требованием прибыть на КП СОР на 35-й батарее. Знамена соединений и отдельных частей, якобы для надежного сохранения в условиях ожесточения борьбы, уже с 25 июня перемещались в штабном фургоне под охраной комендантского взвода управления штаба армии. Наши военачальники хорошо разбирались в расценках на кумачовую и бархатную с золотистой бахромой ткань. Устав РККА четко определял: «В случае утраты воинского знамени, часть подлежит расформированию, а командир и комиссар предаются суду военного трибунала». Вопросы есть? Скажите, зачем обреченным на смерть дивизиям и бригадам их знамена? По мысли умудренных житейским опытом военачальников и политработников знамена нужны, чтобы под ними и за ними идти к победе… А тут… Наши, преданные своими вождями и обреченные на смерь и плен бойцы и командиры лишались даже права умереть в бою под знаменами своих частей…
В ночь с 31-го на 1-е июля командиры дивизий и некоторых бригад, офицеры штаба армии и политотдела перейдут на портовом буксире на борт подводной лодки для последующего убытия на Кавказ. Знамена в чехлах и ящик с «невостребованными» (?) орденами будут загружены на лодку в первую очередь. Все, как говорится «чин-чином»: командиры живы, знамена целы… Какие вопросы? Теперь им предстояло на Кавказе сформировать новые дивизии и бригады… под старыми, овеянными славой знаменами, и повести их к победе. Командарм и Комфлот, приняв последнее решение, формально сохранив свои «лица», должны были фактически сжечь свои души… Но для того, чтобы сжечь душу, ее нужно, как минимум, иметь…
Вот такая, простенькая преамбула… Слово то, прости Господи, какое-то мерзкое – тухлятиной отдает, как раз по нашей теме…
Так вот, эти части из моряков, посланных воевать в качестве пехоты, потом, после эвакуации из Одессы Приморской армии, вернутся в Севастополь, но в очень поредевшем составе. В августе 1941 г. около 1000 человек из состава инженерных частей и специалистов флота были переброшены в Одессу, уже фактически в качестве десанта,– их высадили с боевых кораблей в тылу румынских войск под Григорьевкой. В августе же в Крыму был сформирован Каркинитский сектор обороны в составе 3,5 тыс. человек, куда были направлены бойцы береговой обороны (в основном из личного состава главной базы флота). Еще около 1000 человек были направлены на формирование береговых батарей Ялты, Алушты, Судака и Феодосии. В училище береговой обороны им ЛКСМУ был произведен досрочный выпуск курсантов старшего курса, которые были направлены на командные должности в Каркинитский сектор и в береговую оборону Крыма.