Анализ руководства боевой и повседневной деятельностью войск СОР слишком обширная тема, но на отдельных наиболее ярких эпизодах второго и особенно третьего штурма стоит остановиться.
Если коротко говорить о том, что происходило в перерыве между первым и вторым штурмами, то можно сказать: строили укрепления, восполняли запасы и «тревожили» (?) противника. «Беспокойство» противника заключалось в обстрелах, бомбежках и вылазках. Требование максимально использовать артиллерию кораблей для стрельбы по объектам противника шло от Наркома ВМФ, исходящего из сомнительного опыта, полученного при обороне Таллина в августе 1941 года. В тот период на таллинском рейде находились десятки современных боевых кораблей, в арсенале имелись немереные запасы снарядов. Чем они могли помочь обороне Таллина? Позиции противника находились в 8-10 километрах от стоянок кораблей, что позволяло при использовании корректировочных постов в условиях равнинной местности сравнительно эффективно использовать корабельную артиллерию. Линия фронта постоянно менялась, по этой причине часто доставалось и чужим, и своим. Особенно от этих огневых налетов страдало густонаселенное таллинское предместье. При оставлении нами Таллина в городе началось восстание айсаргов, и наши лихие артиллеристы крейсера «Киров» не отказали себе в удовольствии, и в качестве прощального салюта произвели несколько залпов по району парка Кадриорг, обеспечив тем пожизненную любовь эстонцев к своему кораблю. Учитывая кратковременную оборону главной базы Балтийского флота, колоссальные потери материальных средств, боевых припасов, огромные потери в кораблях и судах при переходе боевого ядра Балтийского флота из Таллина в Кронштадт, об этом мрачном эпизоде в истории флота можно было бы скромно помолчать, и уж точно не создавать ему рекламу…
В Севастополе все было несравнимо сложнее. Пересеченная гористая местность при отсутствии условий для корректировки и возможностей визуального уточнения результатов огневых налетов, ведение огня на ходу между кромкой минных полей и скалистым берегом превращали стрельбы по берегу в так называемую «перегрузку боезапаса через стволы орудий».
Рассмотрим наиболее характерные эпизоды этой боевой (?) деятельности:
28.11.41 года. Прибывшие из Поти линкор «Парижская комму¬на» (командир – капитан 1 ранга Ф.И. Кравченко) и эсминец «Смышленый» (командир – капитан-лейтенант В.М. Тихомиров-Шегула) в 0 ч 14 мин произвели стрельбу по деревням Кучук-Мускомья (Резервное), Байдары (Орлиное), Варнутка (Гончарное), Хайто (Тыловое). Стрельба велась на 12 узловом ходу при следовании между берегом в районе мыса Фиолент и внутренней кромкой нашего минного заграждения.
Линкор выпустил 100 305-мм и 300 120-мм снарядов, «Смышленый» – 120 130-мм снарядов. Вес выпущенных кораблями снарядов составил 90 т. Стрельба велась на предельной дальности 20-30 км. «Смышленый» мог вести огонь только по Варнутской долине, до Байдарской его орудия не доставали. Огневой налет был достаточно массированным. Стрельба велась по площади с частичной корректи¬ровкой с постов, расположен¬ных на господствующих высотах. Обстрел был спланирован очень точно, подсветку целей осветительными снарядами осуществляла артиллерия СОР. Но после обстрела не была произведена доразведка, поэтому какой был нанесен урон противни¬ку, судить трудно. Советское командование пошло на такой массированный обстрел немецких позиций, т.к. ожидало начало нового штурма в 1-м секторе. Психологический эффект от стрельбы 305-мм орудий был исключительно велик. Возможно, именно этот обстрел и предотвратил штурм еще до его начала.
30.11.41 года. С 22 ч 05 мин до 22 ч 50 мин крейсер «Красный Крым» и эсминец «Железняков», стоя на якоре в Север¬ной бухте, обстреляли скопление противника в районе д. Шули, лесничества, высоты 198,4 и д. Черкез-Кермен. Стрельба велась без корректировки. Выпущено 24 102-мм снаряда и 10 130-мм снарядов. Стрельба велась на предельной дальности, без корректировки и вряд ли имела какой-то смысл кроме «беспокойства» противника.
1.12.41 года примерно с часа до двух ночи крейсер «Красный Крым» (командир – капитан 2 ранга А.И. Зубков), тральщик «Искатель» (командир – капитан-лейтенант А.Н. Паевский) и тральщик № 27 (командир – капитан-лейтенант А.М. Ратнер) обстреляли противника в районах Варнутка и Кучук-Мускомья. Стрельба велась на ходу во время маневра между берегом и внутренней кром¬кой минного заграждения. Одновременно эсминец «Железняков» (командир – капитан-лейтенант В.С. Шишканов), стоя на якоре в Северной бухте, обстрелял скопление не¬мецких войск в селениях Заланкой, Биюк-Отаркой и Черекез-Кермен. Возвратившись в главную базу, «Красный Крым» с 12 ч 45 мин до 13 ч 20 мин, стоя на якоре в Южной бух¬те, обстрелял скопления вражеских войск в районе Шу¬ли. С 14.00 до 18.00 крейсер и эсминец «Железняков» снова вели огонь по войскам в рай¬оне деревни Дуванкой. В общей сложности за день корабли выпустили 647 снарядов. Огонь велся на ходу 100-130-мм снарядами на предельной дальности и без корректировки. Поэтому вряд ли огонь был эффективным несмотря на большое количество израсходованного боезапаса.
Бестолковыми стрельбами кораблей дело не ограничилось: получив боезапас с транспорта «Чапаев», артиллерия СОР также активно вела «беспокоящий» огонь. Огонь вели 51-й артполк по позициям в 1-м секторе (выпущено 16 снарядов) и артиллерия 3-го сектора (50 снарядов).
2.12.41 года. Днем крейсер «Красный Крым» и эсминец «Железня¬ков», стоя на якоре в Севастопольской бухте, обстреляли скопление войск противника в районах Дуванкой, Чер¬кез-Кермен, израсходовав 79 снарядов. В связи с плохой погодой и отсутствием бензина советская авиация СОР бездействовала.
Казалось, почему бы и не обстрелять позиции и особенно тылы немецких и румынских войск? Проблема лишь в том, что успешность таких стрельб без корректировки не превышала 8-10%, а стоимость одного «выстрела» 305-мм орудия составляла 300 полноценных золотых рублей в ценах 1913 года. Позволительна ли была такая роскошь, когда у наших солдат вместо сапог были обмотки и вместо металлических фляг – стеклянные? Это к тому, что при периодических обвинениях Ф.С. Октябрьского в военной неграмотности и чрезмерном раздувании своих заслуг, защитники адмирала без умолку хвалили его высочайшие организаторские способности, необыкновенную хозяйственность и рачительность… Пройдет два месяца и командиры 30-й и 35-й батарей будут экономить каждый 305 мм снаряд…
После прибытия танкера «Москва» севастопольская авиация начала активные действия, внося посильный вклад в процесс «беспокойства» противника. Боевой состав авиации главной базы по состоянию на 1 декабря 1941 г. – 63 машины, в том числе: 11 морских ближних разведчиков МБР-2, 4 бомбардировщика Пе-2, 4 истребителя Як-1, 6 истребителей И-16, 13 И-153, 6 Ил-2, 5 МиГ-3, 8 И-15, 4 У-2, 2 КОР-1 (снятых с крейсеров). Позже прибыли 4 ДБ-3 и 2 ГСТ.
2.12.41 года. Пользуясь «окном» в погодных условиях в ночное время «ночные бомбардировщики»: 7 МБР-2, 14 И-15 и 6 У-2 бомбили скопление вражеских войск на подступах к Севастополю. Общая бомбовая нагрузка 27 самолетов была всего 7 тонн, 3 У-2 несли вместо бомб 500 кг листовок. Советское командование не оставляло надежды склонить немецкие войска «воткнуть штык в землю», как это бывало во время Первой мировой. Результат работы «ночной авиации» остался неизвестным.
Около полудня погода, наконец, улучшилась и пять Ил-2, восемь И-16 и пять И-15 бомбили и штурмовали вра¬жеские войска в районах: Черкез-Кермен (в районе Эски-Кермен), Шули (Терновка) и в районе деревни Кучки (в 2 км от Чернореченского, ныне не существует). С 22 ч 41 мин до 23 ч 50 мин крейсер «Красный Крым» вновь вел огонь на этот раз по деревне Шули, выпустив 39 снарядов.
Огонь кораблями велся на предельных дистанциях, используя преимущество корабельной артиллерии в дальнобойности. Но такая стрельба без корректировки вряд ли наносила реальный вред противнику. Такой огонь можно назвать лишь беспокоящим.