Окружить Ленинград и соединиться с финнами должна была Группа армий "Север" фон Лееба, на правый фланг которой направили снятые с московского направления танки 4-й танковой группы. Для решения такой впечатляющей задачи он мог рассчитывать на 3 армейских – 6 пехотных и 2 моторизованные дивизии и дивизию СС "Полицай" и 2 танковых корпуса – 2 пехотные, 3 танковые и моторизованную дивизии. Все видели, что сил мало, поэтому несколько раз наступление откладывали: то танков и самолётов побольше, то машин, то горючего и Гитлер уже не верил, что возьмёт город.
А Ленинград опоясали оборонительными рубежами – созданы укрепрайоны, устроены сотни ДОТов, вырыты десятки километров противотанковых рвов, впрочем, часто бесполезных, траншей, капониров и проволочных заграждений. Врага, как встарь, встречали грудью – шла тотальная мобилизация: сформированы несколько дивизий народного ополчения, истребительные батальоны, партизанские полки и диверсионные отряды; на фронт брошены дивизии НКВД и пограничные полки; стрелковые части повсеместно усилены танками, особенно тяжёлыми КВ с Кировского завода. 23 августа Ставка ВГК разделила Северный фронт на Ленинградский и Карельский – один против немцев, другой финнов и подкрепления им поступали постоянно.
Ждать далее было нечего! Немцы танками и мотопехотой атаковали на Лугу, но в отсутствие авиаподдержки продвигались медленно. Финская Карельская армия 27 августа возобновила наступление между Ладожским и Онежским озерами на Свирь, двинув два армейских корпуса – 4 пехотные дивизии и 1 бригаду и опергруппу – кавалерийскую и егерскую бригады, и оно, разумеется, скоро иссякло.
Пробились немцы – 28 августа передовые части перерезали ж/д линию сообщения Ленинграда со страной у станции Мга, затем захватили саму станцию. 8 сентября взяли Шлиссельбург. Люфтваффе владели небом, нещадно избивая противника. Кольцо сжималось, и не справлявшегося с Ленинградским фронтом маршала Ворошилова 11 сентября Сталин сместил, заменив генералом Жуковым, но было поздно!
С суши Ленинград оказался блокирован. В ловушку по разным оценкам попало около 2,5 млн. человек, кроме того сотни тысяч беженцев, войска – получается несколько миллионов. Потери Красной Армии на тот момент составили около 1 миллиона убитыми, ранеными и пропавшими без вести, огромное количество техники и вооружения, но порыв немцев иссяк, они понесли чувствительные потери, войска распылились, что не мудрено – для развития возможного успеха вовсе ничего не имелось. А против них действовали 9 армий и 2 оперативные группы Ленинградского фронта, против финнов – 4 армии Карельского фронта, очень многое не считая.
Немцы оказались в тупике: сил не было не только в одиночку обойти Москву с северо-запада, но и взять Ленинград. Да и к чему его штурмовать и нести лишние потери? Ни им, ни тем паче финнам он был не нужен, и Гитлер приказал "блокировать и сровнять с землёй".
Первые снаряды разорвались в черте города 4 сентября, а бомбы упали через день. ПВО к тому моменту была усилена: 2-й корпус – 255 истребителей (40 неисправных) и пополнения, 7-й истребительный корпус – 300 самолётов, примерно 1000 пушек и пулемётов, сотни аэростатов заграждения и прожекторных станций. Позднее целая Ленинградская армия ПВО и отдельный Ладожский район, 13-я Воздушная армия и флотская авиация.
Воздушная оборона Ленинграда справедливо считается одной из самых мощных во время 2-й мировой, и сразу положение было не в пользу осаждавших: 1 и 8-й авиакорпуса 1-го Воздушного флота имели всего-то около 500 самолётов, в т.ч. 205 истребителей и 263 бомбардировщика. В сентябре Люфтваффе нанесли 23 "сильных" удара, в которых участвовало по паре сотен самолётов, сбросивших 987 фугасных и 15 100 зажигательных бомб – погибли 4409 человек, были причинены сильные разрушения, в том числе сгорели знаменитые Бадаевские склады, впрочем, не бывшие никакой "кладезью". Доставалось флоту: 23 сентября линкору "Марат" оторвало нос и башню главного калибра, потоплено 2 эсминца и 2 повреждено, 5 лидеров и 6 эсминцев погибли на минах. Тогда же наращивала усилия артиллерия, совершив сотни обстрелов. Однако частота налётов неуклонно снижалась: не было столько бомб и снарядов, горючего, самолёты выбывали из строя сотнями.
На земле Ленинград ощетинился армиями: 8-я защищала Ораниенбаумский плацдарм, юг города – 42 и 55-я, север – Невская опергруппа и 23-я армия, 54-я – Ладожское озеро. Балтийский флот – 2 линкора, 2 крейсера, 13 эсминцев, 12 канонерок, 42 подводные лодки, 6 кораблей береговой обороны, 68 тральщиков, десятки катеров, 134 вспомогательных корабля и 286 самолётов. 400 крупнокалиберных орудий береговых и морских батарей. Чудская флотилия погибла, а в Ладожской имелось 2 сторожевика, 8 канонерок, 5 тральщиков и 22 катера. Десятки тысяч моряков отправлялись на сухопутный фронт, армии передавали сотни орудий калибрами выше 130-мм. Несколько смешанных авиадивизий.
На что рассчитывали немцы? Немалое влияние на ход боевых действий стали оказывать условия местности и рано наступившая осень, вкупе с общей неблагоприятной ситуацией на поле боя делавшие их положение критическим на всём Восточном фронте. Финны 1 октября выцарапали Петрозаводск, долго дрались за Медвежьегорск, всё же выбив красноармейцев на восточный берег Повенецкого залива, взяли Олонец, но обескровленные утихли совсем.
Из последних сил немцы рвались к Тихвину: пробились подразделения 8 и 12-й танковых дивизий – на трёшках "ещё", 61-й пехотной и 20 и 18-й моторизованных. Со слабыми флангами и без малейшей надежды на подкрепления и снабжение, десятки километров фронта занимали боевые моторизованные и танковые группы. Можно столь малыми силами сделать столь многое? Конечно, нет! Тихвин взять не хватило сил, и Ленинград был спасён.
Он между тем минировался, и партия бы, несомненно, устроила бой за каждый дом и немцы не собирались вступать в него, а беженцев "огнём принуждать к возвращению", так как людей нечем было снабжать и нечего с ними делать (на помощь со стороны советской власти, естественно, никто не рассчитывал). Его не могли объявить "открытым городом". Снова топить флот? К тому же заводы производили массу вооружения, отправляемого на фронт или на Большую землю: за вторую половину 41-го – 2405 полевых и 648 противотанковых пушек, 10 000 пулемётов, 3 млн. снарядов; позднее из подручных средств наладили выпуск пистолетов-пулемётов ППС и на базе Т-26 смастерили несколько десятков САУ с 76-мм пушкой, а тогда выпустили около 1000 танков – четвертую часть годового производства Германии! Кроме того, сформировали 58 бронепоездов. С морской артиллерией.
"Всё для фронта! Всё для победы!" – кумачово саднили плакаты, и трудилось всё население, отдавая силы и жизни – за пайку. За жизнь. Под руководством партии и НКВД, железной хваткой всех взнуздавших, сделать удалось многое: установить патрули, дежурство населения, спасение людей в бомбоубежищах, тушение пожаров, но продовольствие, сырьё и топливо кончались, как всегда ничего не готово, во всём импровизация и кулибинщина, запасов не создано. Да и было, попросту, не до Ленинграда тогда в Кремле – самим спасаться нужно было!
И первой зимой он вымирал. Ужасы описаны пОлно. На помощь часто надеяться было нечего, деваться некуда, и те, кто не работал, одинокие и лишние были обречены. Выдачи сократились до пары сотен граммов эрзац-хлеба – ели столярный клей и суррогаты; дома замёрзли – сожгли всё, что смогли найти. Город угасал: отключённым трамваем и темнотой, грязью, заборами, скрывавшими разрушения, неубранными трупами. Проблемой стала вода – лёд растопить нужно. И это одно из несчастий, свалившихся на головы горожан, к примеру, разбитые окна, а взрыв бомбы лишал стёкол квартал, а то и два. Положение стремительно ухудшалось.
Люди сплотились одной целью – выживание и ничем не брезговали, голод легко гонит на помойку. И примеров подвижничества несть числа, когда ценой своей жизни люди спасали достояние страны, а другие в угоду сиюминутной выгоде – разрушали. Грабили и убивали. Дошло до каннибализма, чьи случаи, как не прискорбно, свойственны советской Системе и коммерческие магазины ярко доказывали неравенство и наличие средств, а уж себя "элита" не забывала, даже нажившись.