- Знаю. Те, кто в плен сами сдались и кого унизили.
- Унизили... - презрительно протянул старик. - Вот тебе, сколько лет?
- Двадцать один.
- Вот! Я в твоём возрасте уже в боях побывал и конвои атаковал. Ты слышал, как конвои штурмуют и на ходу, на машины прыгают?
- Слышал.
- А я это делал! Прыгал и на крышах бился, захватывал тягачи! Мы такие конвои трясли, какие уже давно по Пустоши не ходят!
- Да я разве сомневаюсь, что ты воин?! - воскликнул Берг. - Ты - настоящий джигит! Но пойми, сейчас новая война за Пустошь начинается! Надан людей собирает. Такие джигиты, как ты - на вес золота!
Старик грустно рассмеялся.
- Парень! Я здесь, в Доле, жил только последние годы. Десять лет я провёл в концлагерях на юге Пустоши, там, где логово Сегрегора. И я видел, как там жили люди до войны и что там сейчас стало. Сегодня, чтобы их одолеть, нужно тысяч десять воинов, как минимум. И многие сотни боевых машин, а к ним грузовики снабжения и бензовозы. Одного горючего, знаешь, сколько для такой орды надо?
- Так, нефтяники с нами! Они полностью на нашей стороне и хотят нашей победы!
Хтон опять рассмеялся.
- Они богаты, да, но такой армии у них нет. Они могут кого-то нанять, сотню, пару сотен воинов, но ни один наёмник на верную смерть не пойдёт. А идти против Сегрегора - это верная смерть. Нет, поздняк уже метаться. Не знаю, чего Надан, если это на самом деле он, думает, но это всё - глупости. Пустошь у Сегрегора уже не отбить!
- Пойдём со мной, и ты, хотя бы, выслушаешь его! - взмолился Берг.
- Нет, парень, нам не по пути. Я ухожу из Пустоши, а вы тут сами хернёй страдайте, если хотите. Но, ты мне нравишься! Я и сам таким был, в молодости. Не знаю, что у тебя внутри - дух воина или гниль, но ты зол и дерзок. И мне это нравится! Поэтому, я тебя отпущу. Я так понимаю, ваш лагерь где-то на востоке. Поэтому иди, держа солнце по правую руку.
Он кивнул на мутное светило, едва пробивающееся через пылевую дымку. Присев рядом с пленником, Хтон развязал ему руки.
- За это, спасибо, - сказал тот, поднимаясь на ноги. - Но дай мне оружие и отдай рабов.
Берг кивнул на сидящих рядом парней. От такой наглости парни просто опешили... Ничуть не смущаясь, их бывший проводник, говорил:
- За них большая награда и мы эти деньги на войну с Сегрегором пустим.
- Вот как? - усмехнулся старик. - А почему бы мне тебя самого, не продать в рабство? Чем ты лучше их, а?
- Они рождены для рабства, а я джигит!
- Да, что ты знаешь о джигитах-то?
- Я сын джигита! Ты слышал про Берга Трёхпалого?
- И слышал и видел не раз.
- Он - мой отец! Меня - в честь него назвали!
- Не похож ты на него.
- Ещё как похож! Сам Надан и Гецул мне сказали, что я - вылитый он!
Старик посмотрел на парня с сомнением и видимо хотел, что-то сказать, но помолчал несколько секунд и сказал:
- Я не буду спорить - это уже не моё дело. Ступай с миром, но смотри, если попытаешься следить за нами или ещё что, то уж, не серчай, я накажу тебя так, как наказал твоего приятеля-огрызка.
Берг стоял, глядя то на старика, то на парней и молчал.
- Ступай! - старик навёл на него винтовку.
Берг начал пятиться, не сводя с него взгляда. Когда его фигура почти скрылась в дымке, он развернулся и бросился бежать.
- Огрызок!!! - донёсся из мглы злой голос. - Ты заплатишь за это, огрызок поганый! И вы, рабы, тоже пожалеете! Вы собственность Надана и скоро мы вас отловим! Вы все пожалеете!!!
Добер с удовольствием выкрикнул несколько ругательств вслед убежавшему бывшему товарищу.
- Гниль! - сказал Хтон, глядя в сторону, куда убежал Берг. - Джигиты так себя не ведут.
Издалека донеслось ещё одно грязное ругательство и вокруг наступила тишина.
Часть 4. Слово джигита
Коляныч подошёл к старику.
- Послушай, Хтон, - сказал бывший раб. - Давай поговорим и решим, как мы дальше будем.
- Давай, поговорим, - согласно кивнул тот. - Пора.