Оба пленника испачканы в какой-то чёрной грязи. Агей почувствовал, как завоняло мочой и дерьмом...
- Простите господа, - спросил первый. - Я извиняюсь, но вы будете от братьев Пикосов?
- Нет, мы от Векруса. Я правильно понимаю, что это Аристарх и Драус? Так?
Хтон указал на головы, насаженные на ограду.
- Совершенно верно! Вон тот, без усов - Аристарх, а другой - Драус. Я извиняюсь, господа, но как там эти? - голый Виктор показал на дома. - Там Ромул и Фрек.
- Плохо они там! - зло сказал Хтон. - Их там распяли, на палках. С тел куски срезали, а с жопой, сам догадаешься, что делали. Один жив ещё, а второй вроде готов уже. Кровью истёк. Они ему там всё дупло разворотили. А кто из них кто, я не знаю, это надо на морду смотреть, а ещё раз я туда лезть не хочу. Мне достаточно и того, что я уже увидел!
- Понятно, - пробормотал пленник.
- Ладно! - громко сказал старик мужчинам. - Вылезайте!
Морщась от боли и охая, оба голых пленника начали кое-как выбираться из своих клеток, с трудом ворочая затёкшими от сидения в неудобных позах руками и ногами. Сразу же, просто невозможно, завоняло дерьмом и мочой. Парень увидел, что пол в клетках в нечистотах и ноги узников также все в дерьме.
- Извините, господа, - сказал лысоватый Виктор. - В туалет они нас не выводили ведь...
Хтон посмотрел на Коляныча:
- Пойдём отсюда, а то задохнёмся.
Тот удивился:
- А мы, что, тут уже закончили?
- Мы здесь ещё и не начинали. Надо ведь сперва с этими господами разобраться. Но не здесь же. Видел там лужу большую? Давай их туда, пусть обмоются, там и поговорим. Иди впереди, и смотри, чтобы капканов на пути не было.
Коляныч сразу быстрым шагом пошёл прочь из деревни.
- Агей! - сказал старик. - Помоги ему. Отведи к воде.
Парень увидел, что тот указывает на Виктора, подошёл и помог тому подняться. Глядя, как у того по ногам растекается жидкое дерьмо парень только и подумал, что этот тип, ещё два дня назад, одетый в нормальную одежду, шёл на поиски клада да посвистывал. А теперь, вон как получилось...
Стараясь не испачкаться, он взял его за руку, измазанную в какой-то тёмной слизи, и повел пленника к окраине. За его спиной старик сказал второму пленнику, водителю Фоме:
- Это ты в капкан попал?
- Так точно!
- Ну-ка, дай я гляну! Э, да, у тебя тут, плохи дела! Гной вон какой.
- Так точно, гноится нога. Но, я разбираюсь в этих делах. До гангрены ещё не так близко, но и не далеко. Ещё пару дней я тут посидел бы и ноге хана.
Услышав это, Агей подумал, что бедолага напрасно беспокоился о ноге. Гораздо раньше мутанты его или на еду пустили или бы как тех, использовали. А там уж, не до ноги ему было бы...
- Парни! - скомандовал старик Вилену и Доберу, стоящих рядом с клеткой. - Берите его и волоките.
- Так я сам ранен! - недовольно воскликнул бугай. - У меня вон у самого тоже самое...
- Выполняй приказ! - в голосе Хтона ясно почувствовался металл и угроза.
Здоровяк заткнулся и тут же впереди сильно клацнул сработавший капкан. Вздрогнув, Агей остановился и подумал, что это Коляныч попался. Тут же он увидел, что бывший раб в порядке. Он подобрал с земли комок грязи и кинул в другой капкан, который также громко клацнул, сработав.
- Сюда! - показал Коляныч парню.
Агей, вместе с пленником, поковылял в указанном направлении. Позади тихо, сквозь зубы, шипел от боли раненный водитель.
- Извините, - говорил Виктор, которого вёл Агей. - Я тут вас испачкал немного в слизи. Сам не знаю, откуда она у меня на руках.
- Ничего, - проговорил парень.
Через пару десятков метров показалась большая, то ли лужа, то ли мини-озеро шириной метров десять.
- Спасибо, здесь я сам, - сказал пленник.
Агей отпустил его и пленник, подойдя к воде, шагнул туда. Вода оказалась едва по колено. Обернувшись, Агей увидел, что Добер и Вилен, сморщив носы от вони, волокут раненого водителя, который сильно подволакивал раненую ногу. Доведя пленника до берега, парни отпустили его, и тот, кое-как подобрался к озерцу и начал осторожно обмываться. Агей мельком скользнул по его раненой ноге, увидел там засохшую кровь на распухшей ноги и серые подтёки гноя, после чего быстро отвёл взгляд. Эта рана не шла ни в какое сравнение с пустяшной раной Добера.