"- И ведь ещё месяц назад я жил на острове, был обычным школяром, и понятия не имел, какие вещи творятся за пределами острова, - думал парень. - Ведь мы там долгие годы сидели, дурака валяли, а тут, вон, что творилось! Бандиты ездили на машинах, народ убивали, между собой воевали! А здесь вот самая настоящая крепость!
И особенно обидно, что узнав такие грандиозные вещи, оказавшись здесь, нельзя этим поделиться с друзьями! Накатила тоска и заныло сердце. Посмотрев немного на окрестности, Агей вышел из башни и двинулся назад. Парня охватила апатия, а настроение испортилось. Он решил не забивать себе голову мыслями о будущем, а предоставить это решать остальным.
"- Лягу, посплю, - думал парень. - А они пусть сами решают, куда идти".
Только войдя в обитаемую башню, до него дошло, что спуститься вниз можно было и в той, угловой, башне. Решительно повернув на лестницу, хватаясь руками за стены, Агей осторожно двинулся вниз. Он помнил предостережение старосты, но ступени на удивление хорошо сохранились. Когда ему оставалось миновать всего два пролета, он услышал какой-то звук снизу. Удивлённо остановившись, Агей услышал, как кто-то, то ли кашлянул, то ли харкнул. Явно внизу, в небольшом промежутке между ступенями и выходом на улицу, кто-то стоял!
Парень нерешительно замер. В голове мелькнула мысль вернуться назад и спуститься в другой башне. Ведь эта башня обитаема и не хотелось, чтобы местные подумали, что он тут рыскал и что-то вынюхивал, как лазутчик.
Агей уже решился тихо двинуться наверх, как услышал незнакомый молодой голос.
- Подумать только, - сказал он. - Сам Надан пришёл сюда, словно...
- Словно бродяга, - усмехнулся второй голос, в котором Агей сразу узнал местного начальника Харума. - Его ведь, в те времена, по-разному именовали, например "Потрясатель Юга". Как тебе такой титул? А вот, видишь, куда всё пришло...
- Ведь раньше же были... такие люди... великие! Сколько джигитов в Пустоши было! И трудно поверить, что Сегрегор взял и убил почти всех! Ведь это же легендарные времена были!
- Ты только легенды слышал, а мы с Наданом уже тогда были легендами, да и то, я сам, не сразу в случившееся поверил. Когда нас Сегрегор разгромил, то я подсуетился, конечно, жизнь спасая, но всё это осознать сразу не смог. Я года два потом, считай, тут лежал на брюхе, смотрел на происходящее, офигивал, и только дым одним местом пускал.
- Но ведь, столько кланов и вождей великих было...
- И все, представь себе, обосрались. Причём, капитально и вонючо. Вот, сейчас, вспомнилось мне. Был тут, на Севере, такой вождь - Большой Мо.
- Да, вы рассказывали.
- Ага. Клан у него не то, чтобы большой, около полусотни джигитов, но сильные они были. А боевых машин у него почти два десятка было. Когда Сегрегор начал наверх ползти, то я приезжал сюда. К твоему отцу и к этому Большому Мо. Так вот, этот жирдяй Мо только посмеивался. Говорил, что всё понимает и за Сегрегором уже давно внимательно следит. Дескать, надо дать ему насытиться, крови напиться, а потом уже и прихлопнуть. Чем больше кланов Сегрегор разгромит, тем богаче станет и тем больше наша добыча будет, когда мы его прихлопнем.
- И, что же?
- Ничего! Не договорились. Потом пытались, конечно, коалицию против Сегрегора создать, но уже поздно было. Я тебе ведь рассказывал.
- А этот, Большой Мо, что с ним стало?
- Он своё получил.
Внимательно слушающий Агей расслышал, как Харум тихо засмеялся.
- Когда стало ясно, что Сегрегор верх одержал, то этот Мо решил ему присягнуть. Да только опоздал. Года три назад, я в Перекрёстке встретил человека из его клана.
- Джигита?
- Да. Джигита. Он меня, конечно, не узнал, но много интересного рассказал. От него я узнал, что люди Сегрегора приехали в ставку Большого Мо, схватили толстяка, на виду у всех подвесили вниз головой, в жопу ему шланг вставили, и воду пустили. Ему там пузо разорвало!
Услышав это, Агей сразу же вспомнил, как ему на острове, перед операцией, делали клизму. От услышанного способа казни стало жутко.