Старик коротко рассказал о товарищах Агея.
- Вот так и было, - закончил лже-старик свой рассказ. - И, когда я их встретил, то, на всякий случай, решил отшельником Елизаром назваться. Дескать, там всю жизнь прожил.
- А как ты им свои татуировки объяснил?
- Никак! Они их не видели, и, надеюсь, не увидят.
Услышав это, Агей вдруг вспомнил, что когда они пересекали канал, то Елизар ушёл в сторону, дабы одному обсушиться. Агей тогда приписал это стеснительности старика, но оказывается, тот не хотел показываться голым перед остальными, дабы не выдать какие-то татуировки, что покрывали его тело.
Голова от всего этого шла кругом. Парень даже не знал, как на это реагировать и лишь продолжал внимательно слушать.
- Ладно, - говорил тем временем Харум. - Давай начистоту! Ты же ведь не просто так снова в Пустоши объявился, так ведь? Если решил рискнуть, то явно у тебя какой-то план есть?
Лже-Елизар невесело рассмеялся:
- Разочарую тебя, Харум. Нет у меня никакого плана, от слова совсем! Пришёл я, потому, что мне жизнь моя скотская надоела. Я всю жизнь крестьян презирал, а вон сколько лет прожил, как крестьянин. Да и не мог я не прийти. Словно что-то вело меня сюда. Хотел хотя бы перед смертью бросить взгляд на свою Пустошь.
- Решил прогуляться по местам боевой славы? - лже-Харум тихо засмеялся. - Городище, что ты разорил, у тебя там под боком было. А тут стена раздолбанная, тоже ведь твоя работа. Смотри, наслаждайся!
- Может раньше, я и порадовался бы. Но сейчас, когда такие дела в Пустоши... Я знал, что тут плохо, но не знал, что до такой степени...
- Это верно. Тебе бы пожить у нас, хотя бы недельку и нам бы с тобой всё обсудить. Ты бы всё узнал, и волосы дыбом встали бы у тебя! Но времени нет. И так рискуем! Каждая минута на счету! Поэтому, скажу кратко - в Пустоши сейчас, и правда, ситуация гадкая донельзя. Сам видишь, как тут всё изменилось. Мужичье совсем от рук отбилось. Почти забыли свое место! Раньше на коленках перед нами ползали, а теперь плечи расправляют и с поднятой головой ходят! И все Сегрегора славят. Вздумай он задницу им подставить для облизывания, очередь до горизонта выстроится!
- Оно понятно. Алдер сказал, что Сегрегор театры в Пустоши строит. Правда, что ли?
- А, то! Я был в них несколько раз. Я и раньше-то, в прежней жизни, был в театрах. В Сиралисе, например, и в Куше. Но там дорого вход стоит, а сейчас, здесь, всё бесплатно и для мужичья! В голове не укладывается!
Сидят, смотрят, лыбятся, в ладоши хлопают, как будто, чего-то там понимают. Но ведь идиоты-же! Я вообще не пойму, зачем всё это Сегрегор делает? Я понял бы, если бы он нас всех извёл, собрал наше добро и дворец себе из чистого золота отлил бы.
Но, нет! Он, ведь, деревья сажает, озёра делает, жильё строит, театры и для кого? Для быдла, которое и плевка нашего не стоит!
Мне недавно пришлось на самый юг съездить, за запчастями, в Сурим. Это где раньше Пустое озеро было. Страху натерпелся, но обошлось, никто меня там не узнал. И вот видел я, что они там понастроили. Плантации, лесополосы, теплиц полно - блестящие стеклянные поля до горизонта. Много оазисов с фонтанами. Ехал я, и сердце кровью обливалось, смотреть на всё это...
Ведь какие набеги там можно провести, сколько добычи взять, сколько славных дел устроить! А сейчас там, что? Для кого это? Ходят там скоты двуногие, недавно голову поднявшие! Ведь они же дураки! Не понимают в жизни ни хера! А вспомни нас и других вождей! Какие великие дела мы творили, какие войны вели, какие пиры устраивали!
- И не говори, брат, много всего было, - ответил Елизар. - Что с моей ставкой, не знаешь?
- Знаю, что ипподром, который ты начал строить, они перестроили в консервный завод. Так и назвали посёлок - Ипподромное. Овощи закручивают, мясо. К нам оттуда консервы привозят. Весёлую долину запрудили и там электростанцию поставили.
- А мой дворец?
- Не знаю. Но слышал, что там сейчас посёлок. Назвали Мелехов, по имени Мелеха. Помнишь его клан?
- Этот сучонок одним из первых к Сегрегору переметнулся.
- Теперь он там правит. Возможно, в твоём дворце почивает.
Лже-Елизар зло выругался.
1.8
- Да... - продолжил лже-Харум, - как глянешь сейчас на нашу святую Пустошь, кругом одна безнадёга и мерзость. Но, это ладно. Давай о деле! Ты вот говорил, что пробовал несколько лет назад вернуться. И хорошо ты сделал, что не пришёл тогда.