В соответствии с идеей эсеров предполагались переделы в зависимости от роста населения. Выбывшие крестьяне могли указывать, кому они хотели бы передать землю, что создавало для тех преимущественное право. При переделах ядро надела должно сохраняться за прежним хозяином, если он продолжает обрабатывать землю.
Земля у помещиков отчуждалась безвозмездно. В другом месте наказы не исключали выкупа, отдавая этот вопрос на усмотрение Учредительного собрания.
В случае нехватки земли предполагалось переселение части крестьян за государственный счет.
В соответствии со сводом недра и важнейшие ресурсы переходили государству. Земельные участки с высококультурными хозяйствами не подлежали разделу, а превращались в показательные и принадлежали государству либо общинам - в зависимости от размера и значения1298. Именно это предусматривал и законопроект министра-эсера Маслова.
Легко увидеть, что наказы исходили от тех крестьян, которые исповедовали принципы эсеровской программы. Взгляды сторонников частной собственности в свод не попали.
Дискуссию на съезде вызвал вопрос, стоит ли давать землю дезертирам - ведь в этом случае Декрет мог спровоцировать уход солдат с фронта, чтобы скорее делить землю. В итоге обсуждения вопрос оставили на усмотрение правительства1299.
Биограф Ленина Логинов возвышает Декрет на невиданную высоту: «Мировая история действительно знает не столь уж много прецедентов, когда устои и формы собственности в огромной стране формулировались не политиками, а напрямую - самим народом»1300. Примеры такие есть, но Декрет о земле - не один из них. Ведь в действительности он не определял, какими станут долгосрочные формы собственности, как будет разделена земля. Он осуществлял чисто эсеровское тактическое требование передачи земли земельным комитетам, а дальше предлагал двигаться по пути эсеровской программы, правда, в несколько противоречивых формулировках. Ленин этим декретом делал остроумный популистский ход, отложив решение наиболее сложных аграрных проблем и предложив крестьянам потренироваться в социальном творчестве на местах. Реальный закон, определявший проблемы собственности и порядок землепользования, был принят по проекту левых эсеров только в январе 1918 года.
Настало время формировать новые органы власти, которые должны были управлять страной до созыва Учредительного собрания: Всероссийский центральный исполнительный комитет (ВЦИК) и временное правительство с необычным, революционным названием - Совет народных комиссаров (Совнарком, СНК). Название это объяснялось тем, что отраслевое управление поручалось не министерствам, а «комиссиям» (в дальнейшем их стали называть комиссариатами). СНК должен был отвечать не перед нынешним ВЦИК, а перед Съездом Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов и его ЦИКом1301, которые еще предстояло создать. ВЦИК занимал, таким образом, место Предпарламента.
В состав ВЦИКа вошли 62 большевика, 29 левых эсеров, 6 социал-демократов интернационалистов, 3 украинских социалиста и 1 эсер-максималист - всего 101 человек. Председателем ВЦИКа стал Каменев.
Совнарком оказался чисто большевистским. Он состоял из 15 человек во главе с Лениным. Первыми наркомами были назначены Рыков (внутренние дела), Милютин (земледелие), Шляпников (труд), Антонов-Овсеенко, Крыленко, Дыбенко (военная и морская комиссия), В. П. Ногин (торговля и промышленность), Луначарский (просвещение), Скворцов-Степанов (финансы), Троцкий (иностранные дела), Ломов-Оппоков (юстиция), Теодорович (продовольствие), Н. П. Глебов-Авилов (почта и телеграф), Сталин (по делам национальностей). На пост наркома железных дорог специалиста не нашлось, чем воспользовался Викжель, заявивший, что берет железную дорогу под контроль вплоть до создания многопартийного правительства революционной демократии. Таким образом, профсоюз железнодорожников дал понять, что борьба за однородное социалистическое правительство еще не окончена.
В этом составе Совнарком просуществует недолго - до ноября, и претерпит изменения как по причине политических разногласий между большевиками, так и потому, что подбор части наркомов был достаточно случайным - нужно было срочно заполнить вакансии, так как другие социалистические партии в правительство не вошли. Большевики были бы рады видеть на второстепенных должностях левых эсеров или меньшевиков-интернационалистов. Но при условии, что ключевые посты останутся за ленинцами.