Россия, в силу резкого роста численности населения в конце XIX — начала XX веков, находилась на пороге мальтузианской ловушки. Хорошо известным из истории выходом из этой ситуации было именно раскрестьянивание.
Такой ход событий был прерван революцией. Все партии, включая большевиков, вынуждены были считаться с требованиями крестьянской массы — основной по численности группы населения. Олицетворением этих требований стал в 1917 году Декрет о земле и последовавший за ним Закон о социализации земли. Земля поступила в общественную собственность, наделы были розданы «по едокам» — вновь население было привязано к земле, к своему, кровному участку.
Но, решая тем самым «бытовой» срез аграрного вопроса, его окончательное разрешение переносилось на будущее. Вызов, который стоял перед страной, заключался в необходимости накормить всех, а не только крестьянство, получая при этом достаточно ресурсов для дальнейшего промышленного развития. Нефти и газа, с горем пополам спасающих современную Россию вот уже 20 лет, на тот момент у государства не было.
То, что длительное время не было видно изнутри, точно отметил в своих работах британский советолог Э. Карр: «Приемлемого решения аграрной проблемы в России не могло быть без повышения ужасающе низкой производительности труда; эта дилемма будет мучить большевиков много лет спустя, а её нельзя разрешить без введения современных машин и технологии, что в свою очередь невозможно на основе индивидуальных крестьянских наделов»[24].
Каким бы шокирующим ни выглядел этот вывод, но именно Сталин, проведя коллективизацию, пришёл к окончательному разрешению аграрного вопроса. Только в 1930-32 годах Россия вырвалась из порочного круга, в котором повышению производительности труда, механизации сельского хозяйства, мешала его архаичная структура. И она же не была приспособлена, не соответствовала задачам промышленного роста, без чего не было возможности осуществить механизацию и т.д.
Рассматривая проблему с такой точки зрения, нужно признать, что Сталин разрешил центральный вопрос русской революции. И этот момент нужно считать завершением самой революции.
Нужно отметить, что попытка выделить основной вопрос революции и рассмотреть события в свете его разрешения, показывает нам непрерывность революционного процесса, который зародился во второй половине XIX века и пришёл к своему логическому завершению лишь в 30–е годы XX века. Что позволяет по-новому взглянуть на весь революционный период — не исключая и эпоху сталинизма.
Сегодня мы можем по разному оценивать те события, но обсуждать необходимость жёстких преобразований вряд ли рационально. Альтернативой им была бы «справедливая» деревенская пастораль отброшенной в аграрную фазу страны. Абсолютизировать «идиотизм деревенской жизни» в России XX века означало бы закладывать основы новой революции — или неизбежной утраты суверенитета.
Сегодня многое говорится о Советах, уничтоживших самое массовое сословие России — крестьянство. Однако те же Советы создали новое массовое «сословие» в России — инженеры. Какое из них более соответствовало вызовам века — судить читателю.
Глава 2. От идеи к действию. Идеология, определившая характер революции
1. XIX век: триумфальное шествие марксизма в России. Либералы, церковь и великие князья приветствуют учение
Немецкие экземпляры «Капитала» попали в Россию в конце 60–х годов XIX века. На протяжении нескольких лет в периодике публиковались выдержки из работ Маркса, шло их обсуждение. В 1872 году в России легально вышел русский перевод первого тома «Капитала». С этим изданием связана необычная история. Цензоры, ознакомившись с переводом, отметили, что автор — явный сторонник социализма, но печать книги разрешили, так как «из‑за трудности изложения её никто не прочтёт». Под запрет попал лишь портрет Маркса — его публикацию, по мнению цензоров, «можно было бы принять за выражение особенного уважения к личности автора»[25].
25
«История экономических учений» М., 1963. URL: http://www.ekoslovar.ru/istoria002.html (дата обращения 27.10.11).