Но ни на минуту не перестаёт она вырабатывать у рабочих возможно более ясное сознание враждебной противоположности между буржуазией и пролетариатом, чтобы немецкие рабочие могли сейчас же использовать общественные и политические условия, которые должны принести с собой господство буржуазии, как оружие против неё же самой, чтобы, сейчас же после свержения реакционных классов в Германии, началась борьба против самой буржуазии.
На Германию коммунисты обращают главное своё внимание потому, что она находится накануне буржуазной революции, потому, что она совершит этот переворот при более прогрессивных условиях европейской цивилизации вообще, с гораздо более развитым пролетариатом…
Немецкая буржуазная революция, следовательно, может быть лишь непосредственным прологом пролетарской революции»[46].
После начала революции Маркс и Энгельс составили «Требования Коммунистической партии в Германии» — весьма своеобразный документ, в котором сочетались как общедемократические положения программы‑минимум буржуазной революции, так и совершенно коммунистические требования программы‑максимум. Среди них:
«Всеобщее вооружение народа…»
«Земельные владения государей и прочие феодальные имения, все рудники, шахты и т.д. обращаются в собственность государства. На этих землях земледелие ведётся в интересах всего общества в крупном масштабе и при помощи самых современных научных способов».
«Вместо всех частных банков учреждается государственный банк, бумаги которого имеют узаконенный курс». И т.д.
Кроме конкретных пунктов «Требования…» содержали и пространные декларации: «Земельный собственник как таковой, не являющийся ни крестьянином, ни арендатором, не принимает никакого участия в производстве. Поэтому его потребление — это просто злоупотребление». Или «в интересах германского пролетариата, мелкой буржуазии и мелкого крестьянства — со всей энергией добиваться проведения в жизнь указанных выше мероприятий. Ибо только с их осуществлением миллионы, которые до сих пор эксплуатировались в Германии небольшим числом лиц и которых будут пытаться и впредь держать в угнетении, смогут добиться своих прав и той власти, какая подобает им как производителям всех богатств»[47].
Германская революция 1848‑49 гг. преподнесла Марксу и ещё один сюрприз: буржуазия в новых условиях стремилась к соглашательству с феодальной аристократией — при явной революционности пролетариата. И в то время, как бои восставших рабочих с правительственными войсками ещё продолжались, буржуазия, выбив себе необходимые преференции, предпочла пойти на соглашение с властями, чем и предопределила поражение революции.
Анализируя эти уроки в «Обращении к Союзу коммунистов» (1850 год) Маркс писал: «В то время как демократические мелкие буржуа хотят возможно быстрее закончить революцию, в лучшем случае с проведением вышеуказанных требований, наши интересы и наши задачи заключаются в том, чтобы сделать революцию непрерывной до тех пор, пока всё более или менее имущие классы не будут устранены от господства, пока пролетариат не завоюет государственной власти, пока ассоциация пролетариев не только в одной стране, но и во всех господствующих странах мира не разовьётся настолько, что конкуренция между пролетариями в этих странах прекратится и что, по крайней мере, решающие производительные силы будут сконцентрированы в руках пролетариев»[48].
Тот факт, что пролетариат в буржуазной революции оказался более революционен, чем сама буржуазия, заставил Маркса задуматься над непрерывной, или перманентной революцией. Впрочем нетрудно заметить, сколь осторожно выражена и сведена в итоге к идее мировой революции эта концепция. Не ясно, идёт ли в ней речь о конкретной революции, или это абстрактный призыв в мировом масштабе бороться за господство пролетариата — на неограниченном временном отрезке.
Одновременно Маркс приходит и к необходимости сотрудничества пролетариата с крестьянством: «Первым вопросом, из-за которого возникнет конфликт между буржуазными демократами и рабочими, будет уничтожение феодализма. Как и в первой французской революции, мелкие буржуа отдадут феодальные поместья крестьянам в виде свободной собственности, т.е. захотят сохранить сельский пролетариат и создать мелкобуржуазный крестьянский класс, который должен будет проделать тот же кругооборот обнищания и растущей задолженности, в котором ещё находится теперь французский крестьянин.
46
47
48