— В лице меня и, возможно, Салмеи, — добавила я. — Мне не известно, женаты ли северные лорды, однако в любом случае в Империю они прибыли без спутниц.
— Это неважно, — отмахнулся брат. — Главное — сама идея этакого семейного обеда. У нас уже была охота — развлечение мужское, теперь очередь таких вот милых посиделок.
Слова о том, что в качестве вполне семейного развлечения гостям предлагалось еще и свадебное торжество, уже были готовы сорваться с языка, но я сумела удержаться. Зато, кажется, я начинала понимать, куда клонит Селим.
— Ты желаешь посмотреть на общение Искандера с северянами в неофициальной обстановке?
— Было бы неплохо, однако одним обедом здесь не обойтись. Поэтому предлагаю устроить выезд на целый день, а то и на два.
— Но куда? И с какой целью?
— Вот над этим вопросом и подумай, сестренка. У тебя есть время до завтра — так, чтобы мы успели все подготовить.
Из кабинета брата я вышла в некотором смятении. Никак не ожидала, что столь ерундовое дело, с которым я пришла к Селиму, способно принести мне затруднения.
Впрочем, мне все же удалось решить эту задачу довольно быстро. Перебирая и отметая один за другим различные варианты, я остановилась наконец на посещении загородного дворца, того самого, где прятались от слухов после смерти Лайлы Салмея и Фирузе. Дворец этот очень удачно располагался на берегу реки, поэтому к прочим развлечениям можно было добавить катание на лодках, а для мужчин впоследствии — и купание. Весьма довольная собой, я вернулась к Селиму и получила полное его одобрение. Вечером же Эдвин с трудом вытащил меня из кабинета, где я вместе с Айше составляла планы и прикидывала расходы. Для развлечения гостей следовало взять с собой певиц и танцовщиц. Некоторое время я колебалась, раздумывая о том, брать ли в их числе Зульфию. С одной стороны, вряд ли ее появление обрадует Салмею, а с другой — если девушку не позвать, то она может потом попробовать отыграться на невестке. Хотя Зульфия — особа хитрая, вряд ли она пойдет на конфликт. И я решила, что прелестница останется во дворце. В конце концов, я все еще не забыла, как любовался ее танцем Эдвин.
Отпустив Айше, я рассказала мужу о своих планах.
— У нас тоже устраивают подобные забавы, — сказал он. — Думаю, моим друзьям понравится.
— Селим желает пригласить еще и Искандера, — добавила я. — Он вскоре уезжает в Хафизу.
— Не думаю, что молодой человек нам помешает, — усмехнулся Эдвин. — Все соглашения с Хафизой уже подписаны. И могу тебя заверить, что никаких тайных договоров среди них нет.
Я засмеялась.
— Похоже, Селим желает лично убедиться в том, что с наследником престола Хафизы никто из послов не ведет тайных переговоров за его спиной.
Мой муж только пожал плечами.
— Договариваться о чем-либо с Хафизой в обход Империи — занятие невыгодное. Так что твой брат может наблюдать столько, сколько пожелает — ничего обнаружить ему все равно не удастся. А теперь скажи мне, жена моя, в твои планы на сегодня входит ужин с собственным мужем? Или же ты собираешься провести всю ночь, корпя над бумагами?
— Бумаги, мой любимый муж — абсолютно неподходящая компания на ночь для счастливой новобрачной. Я-то полагала, что тебе это хорошо известно. Но если ты не желаешь составить им конкуренцию или боишься проиграть в честной борьбе…
Окончание фразы Эдвин так и не услышал, поскольку прервал меня самым надежным способом — поцелуем.
Я и сама рада была отвлечься, поскольку подготовить подобный выезд за полтора дня — дело нелегкое и требующее определенных усилий. К вечеру у меня уже успела разболеться голова, но боль эта от ласк Эдвина причудливым образом пропадала — или это я от наслаждения умудрялась забыть о ней.
Весь следующий день пролетел в суматошных приготовлениях. К моему удивлению, ко мне явилась Салмея, редко решавшаяся меня беспокоить. Фирузе, расцеловав меня, тут же уселась играться с полученными от меня украшениями.
— Выпьешь кофе? — спросила я у невестки.
— С удовольствием, шаисса.
— Фатима! — позвала я. — Принеси нам с шани кофе и сладости, а маленькой шаиссе — апельсиновый сок.
Когда служанка оставила нас, я вопросительно посмотрела на невестку.
— Ты хотела поговорить со мной о чем-то, Салмея?
— О предстоящей поездке, — тихо произнесла женщина.
— Ты не хочешь ехать?
— Ну что вы, шаисса, я с радостью выполню любое пожелание своего Императора. Вот только… — она замялась.
— Что тебя беспокоит, Салмея?
Она опустила голову и отвела в сторону глаза. А потом, решившись, резко подняла на меня взгляд.
— Я бы не хотела брать с собой Фирузе.
— Так оставь ее здесь.
Салмея покачала головой.
— Не получится, шаисса. Ей очень понравилось в загородном дворце, поэтому она вчера сама спросила у Императора, возьмут ли ее на прогулку на лодке — во время нашего пребывания там она просила о подобном развлечении, но я не позволила.
— И Селим, разумеется, пообещал исполнить ее каприз, — вздохнула я. — Не переживай, Салмея. Фирузе не будет вечно держаться за твою юбку. А мой брат уж точно не допустит, чтобы с его единственной дочерью произошла какая-нибудь неприятность.
— Я знаю, — отозвалась женщина. — Но я все равно волнуюсь. Река — неподходящее место для маленькой девочки.
Я только улыбнулась.
— Многие матери не согласились бы с тобой, дорогая. Поверь, чрезмерная опека вредит ребенку столь же сильно, как и полное отсутствие оной.
— Возможно. Но кто оградит моего ребенка, от опасностей, кроме меня?
Я бросила взгляд на Фирузе, увлеченно раскладывавшую бусы на подушке в нескольких шагах от нас.
— Она не всегда будет ребенком, Салмея, — сказала как можно мягче. — Ты должна с этим смириться и дать ей больше самостоятельности.
Вернулась Фатима с подносом, на котором стояли чашки, исходивший паром кофейник, вазочка с лукумом и стакан сока. Наш разговор оборвался, а я пожалела, что у Селима и Салмеи только один ребенок. Если бы у Фирузе был брат или сестра, то, возможно, любовь матери к ней не имела бы тот несколько болезненный оттенок, который мог создать немало хлопот в будущем.
И все же, как бы ни противилась Салмея идее взять с собой дочь в загородный дворец, ослушаться мужа она бы не осмелилась. Так что рано утром на следующий день непрерывно зевающая племянница устроилась в экипаже, уютно привалившись ко мне. Невестка, с трудом скрывающая нервозность, расположилась напротив. А мое настроение резко испортилось, стоило мне узнать одного из всадников, лихо гарцующего у ворот.
— Я должна была догадаться, что без него не обойдется, — пробормотала я.
— Простите, шаисса? — Салмея подняла на меня взгляд.
— Не обращай внимания, это я не тебе.
Баязет, словно заметив, что я смотрю на него, картинно поднял коня на дыбы. Невозможно было отрицать, что на фоне алеющего рассветного неба смотрелся он весьма эффектно, однако же я только скривилась в недовольной гримасе. Его присутствие никак не могло меня обрадовать, однако я решила, что просто буду держаться от него подальше. Да и потом, разве он рискнет приблизиться ко мне на глазах у моего мужа? Я поискала взглядом Эдвина — он тоже ехал верхом. Когда наш экипаж выезжал из ворот, муж помахал мне, а я улыбнулась, несмотря на то, что он не мог разглядеть меня за прозрачной тканью, прикрывавшей окна.
В загородном дворце все уже было готово к приему гостей. Слуги, прибывшие еще вчера, соорудили в саду под сенью деревьев подобие открытого шатра, в котором располагались низкие столики с закусками и напитками, а также мягкие подушки и пушистые ковры для желающих присесть и отдохнуть. Негромко звучала музыка и приятные женские голоса выводили тягучую песню о любви. Солнце уже поднялось над горизонтом, но пока еще царило утреннее тепло, а не полуденная жара. В воздухе витал аромат цветов и кофе — должно быть, его поставили варить, едва заметив пыль на дороге от приближения первых всадников.