Это и было подлинным появлением Вождя, хотя произошло он достаточно спокойно, медленно, осторожно, мягко.
Незадолго до XV съезда партии Сталин принял очень важное решение. Оно пришло к нему не сразу, а постепенно, выкристаллизовываясь со страшной неизбежностью из-за тяжелого положения в стране. Это решение требовало смелости, решительности и фанатичного убеждения и веры, что судьба Советской России зависит от него. Решение, ввергшее страну в эпоху индустриализации и коллективизации. Сталин решил, что альтернативы этому нет. Промышленность отсталая, крупных предприятий почти нет; сельское хозяйство примитивное, урожай непредсказуемый. Коммунистическому правлению угрожают капиталистические державы, которые, как будут готовы, нанесут удар, уничтожат партию, завоевания революции и поработят народ.
Необходимо было поднимать промышленность, сельское хозяйство. На первом плане было создание военной мощи, чтобы Советская Россия (как когда-то Петровская) стала равной среди сильных государств. Народ тоже испокон веков гордился мощной Россией, и в этом он был надежным помощником тому, кто сейчас возьмется за воскрешение ее былой славы.
Сталин начал думать о себе как об исполнителе этой миссии. Он сам выбрал себе роль лидера, так как никто из других партийных руководителей не смог бы этого сделать, а еще потому, что у него созрело мнение, будто на него возложена миссия руководить Россией. Коллективное руководство — слабое руководство. Он должен повелевать как великие цари, но пока у него не было необходимой для этого власти.
Только при такой сильной власти народ примет и поймет его, будет признавать как вождя и правителя государства. Так думал Сталин — и правильно думал. Вот только методы избрал жестокие, но как показывает история тех лет, у него и другого выбора не было, и примера не было.
Сталин утвердился в решении взять власть в советской стране и утвердить единоличное правление именно в это время, когда позиции его в партии укрепились и когда он убедился, что болтовня интеллигентов в ЦК может утопить страну в разговорах, спорах, дискуссиях и сделать ее легкой добычей для любого агрессора; что революцию с такими огромными человеческими жертвами надо спасать от демагогов; что иного пути, как строить социализм в одной, окруженной капиталистами стране, нет; что только через насилие и жестокость можно построить такую державу и для этого иметь новую партию, новый народ, новых строителей коммунизма, а не слабовольную, говорливую интеллигенцию, надо иметь мощную армию, сильную экономику и сильный духов народ. Где все взять? Казна пустая. Врагов советской власти хоть отбавляй. Армии нет. И Сталин избирает путь насилия, указанный Лениным.
Методы, с помощью которых товарищ Сталин строил свою державу на пепелище уничтоженной России, общеизвестны. Педантичность и последовательное выполнение всех заветов Ленина. Иосиф Виссарионович был верным учеником Ленина, следуя букве и духу заветов своего учителя, и не позволял себе, в сущности, никаких импровизаций и отсебятины. Он был слаб в теории социализма и сознавал это. Поэтому в начале 1940-х годов, если кто-нибудь оставался жив из указанных в списке категорий населения, то только за колючей проволокой.
Сталин созидал, строил новую Россию, новую империю. И на это созидание он направил всю свою энергию, знания, опыт. А это все он заимствовал у Ленина и его соратников. Эта «серая посредственность», какой они считали Сталина, научилась у них жестокости, проявленной ими в годы гражданской войны, в борьбе с эсерами, меньшевиками, со всеми, кто оказывал сопротивление большевикам, они были безжалостны.
Сталин всегда и везде был способным учеником, уроки Ленина он выучил на отлично. Мало того, он воплотил их в жизнь тоже на «ОТЛИЧНО». Он не разрушал государства, а создавал его. Он был заинтересован в притоке ценностей в страну, а не в вывозе их. Он стал искать золото партии, которое чекисты эшелонами отправляли в центр со всех уголков России, грабя всех, у кого только можно было взять что-либо ценное. Ленин унес эту тайну с собой, так и не рассказав, где же золото партии. И Сталин его не обнаружил в казне. Второе: он стал создавать новую партию новых большевиков, поскольку партия Ленина оказалась и немногочисленной, и совершенно неспособной, как и Ленин, что-либо созидать.
«Крикливая, лохмато-бородатая банда в кожанках, жадная и вечно пререкающаяся с руководством, связанная бесчисленными нитями с не менее темными зарубежными организациями, постоянно мечтающая перенести центр мировой революции из такого некультурного и грязного места, как Москва, куда-нибудь в Берлин или Париж, куда они под тем или иным предлогом катались по три раза в год — такая партия могла уничтожать и грабить, но построить что-либо серьезное — даже концлагерь — не могла. А потому должна уйти со сцены и уйти быстро, оставив только кусочек своего названия новой партии, которую товарищ Сталин мыслил создать наподобие ордена меченосцев, но с гораздо более строгой дисциплиной», — очень верно заметил И. Бунич.