Однако это было, пожалуй, лишь наименьшим из чудес, свидетелем которых им суждено было стать в ближайшие несколько минут. Как только появились желоба, каменный пол перед ними снова открылся во многих местах, и то, что казалось многочисленными гнездами или платформами, поднялось снизу. Как только они оказались на позиции, ряды стрелков в красных доспехах орлов выстроились и начали подниматься на платформы. Каждый из них держал оружие, которого Уильям никогда раньше не видел. Оно было похоже на его собственный лук, но короче, крепче и держалось горизонтально, а не вертикально. Каким бы странным ни было оружие, они с Пьеро сами убедились, насколько точным оно было. Уильям снова задумался, как атакующие силы могут надеяться победить такую огневую мощь.
- В черном, это пехотинцы. А в красном? – спросил Пьеро.
- Это лучники – ответил Уильям
Когда стрелки заняли свои позиции на приподнятых платформах, пол снова треснул-на этот раз в разных секциях, - и хитроумные приспособления, которые Уильям и Пьеро видели раньше, поднялись через щели. На этот раз их было, не пять, а десятки - возможно, сотни. Они поднялись в воздух, как гигантские шипы, а затем, когда они заняли свои места, поток женщин воинов-Журавлей, быстрых и проворных, как танцоры, в своих ярких синих доспехах, хлынул вперед, чтобы потянуть за веревки и шкивы, свисающие с нижних сторон хитроумных устройств.
Как только они это сделали, странные устройства раскрылись, как огромные изящные птицы, расправляющие крылья. Тотчас же воины-Журавли начали взбираться на птицеподобные вышки, пристегиваться ремнями безопасности, прикрепленными к сооружению, чтобы стать его частью. Как только они заняли свои позиции, одетые в желтое, воины-Тигры вышли вперед, чтобы бросить воинам-Журавлям длинные копья, которые те ловко поймали, прежде чем занять свои места на массивных лебедках, к которым были прикреплены птицеподобные установки. Воины-Тигры начали тянуть за рычаги и канаты, поднимая снасти выше, заставляя огромные крылатые паруса расправляться шире и наполняться воздухом. Теперь воины-Журавли, казалось, были готовы броситься с зубчатых стен, взлететь и пронестись по воздуху, как гигантские птицы.
Уильям взглянул на Пьеро и увидел, что его темные глаза стали большими, как блюдца.
Пораженный, он пробормотал: - Вот это, да!!! Это ведь женщины? Ты хоть раз видел нечто подобное?
- Невероятно, - пробормотал Пьеро.
Уильям заметил, как один из офицеров Журавлей вскарабкался на одну из вышек и пристегнулся, но отсюда он не мог видеть командующую Журавлей - Лин.
А затем он увидел ее дальше вдоль Стены, выкрикивающую приказы, раздаваемые своим войскам. Она сидела на одной из вышек, которую солдаты-Тигры подводили на место. Когда крылья установки расправились, она гордо встала, вытянув свое тело, как будто желая броситься в бой, с длинными копьями в каждой руке, готовая сражаться вдвое эффективнее, чем все остальные.
Она выглядела великолепно, и была ослепительно прекрасна. Ее черные волосы развевались на ветру. Уильям не мог отвести от нее глаз, а потом из-за темного выступа в Стене рядом с ними, наполовину скрытая одним из требушетов, внезапно появилась голова, привлекшая его внимание.
За головой последовала верхняя часть худого, почти тощего тела. Уильям удивленно моргнул, когда незнакомец повернулся к нему. Больше всего его удивило не то, что этот человек появился, а то, что он был выходцем с Запада, как и он сам! Кем он был? Откуда он взялся? Он не казался здесь пленником. Человек был трупным, с резкими, почти лисьими чертами лица. Он стиснул зубы в усмешке и кивнул. Затем он исчез так же быстро, как появился.
Уильям повернулся к Пьеро, чувствуя себя слегка ошеломленным: - Ты его видел?
Пьеро кивнул: - Да.
За шумом приготовлений - лязгом, скрипом и скрежетом механизмов, грохотом барабанов, выкриками приказов - звук, который заставил их всех вздрогнуть, визг и вопли, как у тысячи замученных детей, становились все громче. Теперь он стал достаточно громким, чтобы у них закружились головы, посылая дрожь первобытного страха в их тела.
- С кем, черт возьми, они сражаются? - Уильям повысил голос, перекрывая вой.
Пьеро покачал головой: - Понятия не имею. Но они выглядят нервными.
Уильям смотрел на военные приготовления, все еще происходящие перед ними: - Они умеют выполнять приказы, - восхищенно сказал он.
Однако то, что сказал Пьеро, было правдой. Солдаты действительно нервничали. И по мере того, как непрерывный вой становился все громче, ближе и пронзительнее, они нервничали все больше, их глаза мерцали от страха, пот стекал по лицам.
- Стена же огромная ! Зачем так нервничать? - сказал Пьеро.
Теперь их стражники-Медведи отвлеклись от двух пленников и, как и все остальные, сосредоточились на надвигающейся угрозе за Стеной. Уильям толкнул Пьеро локтем и указал на выступ справа от них, из-за которого появился тощий европеец.
- Давай посмотрим поближе, - сказал он.
Двое мужчин бочком подошли к выступу и, неуклюже из-за связанных рук, вскарабкались на него, чтобы лучше рассмотреть. Как только они поднялись достаточно высоко, они посмотрели поверх голов сотен ожидающих солдат на пустыню за ними.
То, что они увидели, заставило их ахнуть. Река вдалеке, которая, казалось, отмечала границу между Стеной и Нефритовой горой, бурлила и пенилась, как кипящая вода. Пена и брызги поднимались в воздух, сверкая на солнце. Но в брызгах было что-то темное, что, казалось, двигалось с какой-то безумной целеустремленностью . Было ли это что-то единое целое или …
Пьеро пробормотал: - Матерь Божия!!!
Уильям разинул рот, но не смог вымолвить, ни слова. Он буквально не мог поверить в то, что видит. Существа, вырвавшиеся из удушливого облака брызг, впервые показавшиеся под неумолимым солнцем пустыни, были не животными, а чудовищами. Они толпой неслись к Стене, сотни, тысячи. И когда они появились, они издали свой ужасный, воющий боевой клич; звук ярости, голода и страданий. Казалось, они вырвались из самых глубин Ада, неся с собой крики мучеников.
Чем ближе они подбегали к Стене, тем лучше Уильям и Пьеро могли их разглядеть. Каждое из чудовищ был длиной с медведя гризли или с большую обезьяну, с крепким, мускулистым телом, которое, тем не менее, было достаточно гибким, чтобы нести их по песку пустыни с невероятной скоростью. Их бронзовая кожа была с оттенком зелени и жесткой и пластинчатой как у крокодила, с взъерошенным гиеноподобным мехом на спине, и хотя на расстоянии было трудно сказать, каждая пластина, казалось, была отмечена или начертана полупрозрачным узором из завитков. Их головы были массивными и похожими на акульи, над которыми доминировали огромные кроваво-красные рты, наполненные бесчисленными рядами острых, заточенных зубов. Их глаза, напротив, были маленькими и глубоко посаженными и располагались не на голове, а по обе стороны широкой бочкообразной груди. Хотя существо, с которым Уильям сражался и убил прошлой ночью, встало на дыбы, чтобы напасть на него, эти монстры мчались по пустыне на четвереньках, ничуть не стесняемые тем фактом, что их лапы были огромными, похожими на дубины и снабженными изогнутыми, черными, острыми как бритва когтями.
Дрожь первобытного ужаса пробежала по телу Уильяма, но к ней примешивалась искорка восхищения, даже благоговения. За все время своих путешествий он никогда не видел существа, столь хорошо оснащенных, чтобы сражаться и убивать. Он только надеялся, что Стена устоит против того, что должно было стать разрушительной атакой, и что многочисленного и хитроумного оружия их похитителей будет достаточно, чтобы отразить захватчиков.