- Мы должны снять это! - Уильям крикнул Пьеро, перекрывая шум битвы, и повернулся к каменному парапету позади него. В каком-то отчаянии он протянул руки, туго натянул веревку и начал тереть ее об острый край парапета.
Пьеро лихорадочно озирался по сторонам. Внезапно его глаза расширились. Он подошел к Уильяму и толкнул его локтем.
Уильям обернулся и посмотрел. На земле неподалеку, очевидно, оброненный в пылу битвы, лежал маленький изогнутый кинжал. Он был похож на тот, которые воины-Журавли в синих доспехах носили за поясом. Уильям бросился бы за ним, если бы не тот факт, что несколько солдат -Медведей, включая молодого, который потерял ключи, стояли между ним и оружием. Сейчас они не обращали на него никакого внимания, но если бы он протиснулся мимо них, особенно если бы потянулся за кинжалом, они почти наверняка его бы заметили. Он разочарованно повернулся к Пьеро. Что они могли сделать? С каждой секундой солдаты перед ними оттеснялись все дальше и дальше назад, Таоте рвались вперед.
Внезапно из темного узкого отверстия в Стене снова появился человек с Запада, которого они видели раньше. Он был похож на какое-то ночное животное, выходящее из своей норы, чтобы понюхать воздух в поисках признаков опасности, прежде чем броситься обратно под землю. На этот раз он явно высунул голову, чтобы посмотреть, как продвигается битва, и по выражению его узкого морщинистого лица было видно, что ему не нравится то, что он видит. Его губы сжались, а брови нахмурились, углубляя морщины на лбу.
- Эй! - крикнул Уильям, чтобы привлечь его внимание, но недостаточно громко, чтобы солдаты-Медведи обернулись. Худощавый европеец, находившийся всего в нескольких футах от клинка, бросил взгляд в сторону Уильяма и Пьеро. Как только он это сделал, оба мужчины указали на нож, закатив глаза и преувеличенно закивав головами. Пьеро поднял вверх связанные руки и скорчил гримасу, затем изобразил, как мог, желание, чтобы человек схватил кинжал и бросил его в их сторону. Человек на мгновение заколебался, затем бросился вперед и пнул клинок, заставив его скользнуть в их направлении. Отступая в темную щель, откуда он вышел, Уильям пересмотрел свое мнение об этом человеке. Он совсем не был похож на ночное животное. Он был похож на таракана.
Однако этот человек, кем бы он ни был, оказал им услугу, за которую он был ему благодарен. Скользнув по каменистой земле, кинжал уперся в носок сапога Пьеро. Он быстро наклонился, чтобы поднять его - но как только он это сделал, рукопашная схватка борющихся и сражающихся солдат перед ними внезапно, казалось, прорвалась, тела летели повсюду. Один из них споткнулся о Пьеро, который упал вперед, нечаянно ударившись ногой о кинжал, отбросив его в сторону. Пока Пьеро карабкался за ним на локтях и коленях, раздался оглушительный, пронзительный визг ярости, и Таоте прыгнул в пространство, занятое разбежавшимися солдатами. Он уставился на Уильяма, который попятился, его руки все еще были связаны и безоружны. Издав еще один торжествующий вопль, Таоте бросился на него.
Солдаты в черных доспехах, стоявшие спиной к Уильяму и Пьеро, повернулись. Юноша, увидев Таоте так близко, мгновенно замер, но его более крупный, молчаливый спутник и двое других людей в черных доспехах бросились вперед. Оба вновь прибывших взмахнули молотами и топорами, которые держали в руках, в то время как другой - бывший охранник Уильяма и Пьеро-схватил брошенное копье и вонзил его в приближающееся существо. Копье пронзило плечо существа, заставив его взреветь от ярости и отскочить от Уильяма к трем нападавшим. Мужчины храбро вступили в бой, но они не могли справиться с огромным Таоте.
Молниеносно двигаясь, Таоте взмахнул массивным когтем и мгновенно разорвал в клочья двух мужчин. Его черные крючковатые когти разорвали их доспехи, как будто это была бумага, и тела под ними, как будто они вообще ничего собой не представляли. Лица мужчин мгновенно обмякли от ужаса и агонии, а кровь и внутренности хлынули из их животов. Оба одновременно упали вперед, их бронированные тела свалились на скользкие груды собственных разваливающихся кишок. Третий человек заколебался, ужаснувшись легкости и внезапности, с которой погибли его товарищи. Это было роковое колебание. Таоте бросился, как акула, схватил человека пастью, встал на дыбы и встряхнул его, как собака встряхивает кролика.
Человек закричал, его верхняя часть тела была во рту Таоте, а ноги брыкались в отчаянии. Затем его крики резко оборвались, когда Таоте перекусил его пополам. Ноги мужчины, все еще подергиваясь, упали на землю с лязгающим стуком.
Пьеро воспользовался отвлекшей потасовкой, чтобы схватить кинжал, который теперь неуклюже держал, повернув лезвие внутрь, когда он пытался разрезать свои путы. Это был трудный процесс, так как его руки были скользкими и липкими от крови, сочащейся из натертых запястий. Он поморщился, когда лезвие снова скользнуло, зацепив кожу и оцарапав его.
Тут Уильям крикнул: - Пьеро! - и тот , подняв глаза, увидел, что на него надвигается Таоте с открытой окровавленной пастью.
Пьеро быстро повернул клинок, держа его перед собой, уже зная, как нелепо неадекватен он будет против такого существа. Несмотря на это, он был бойцом, и встретился лицом к лицу со своим врагом. Когда Таоте устремился на него, он напрягся, приготовившись умереть, думая, что это, по крайней мере, будет гораздо лучше, чем с позором умереть на конце веревки.
Однако прежде чем Таоте смог добраться до него, помощь пришла, откуда он не ждал. Молодой воин-Медведь, застывший в ужасе, когда его товарищей разорвали на части прямо у него на глазах, внезапно нашел в себе мужество броситься на существо сбоку, выставив перед собой длинное копье. С пронзительным криком, словно направляя весь свой ужас и ярость в одно решительное действие, он глубоко вонзил копье в спину существа.
Таоте взвыл и отмахнулся так яростно, что копье не только вырвалось из рук молодого воина, но и вылетело из спины существа и полетело по воздуху. Хотя, для Таоте рана от копья была не более чем царапиной, она все еще была достаточно раздражающей, чтобы переключить свое внимание с Пьеро на молодого воина-Медведя. Наблюдая, как существо поворачивается к нему, глаза мальчика расширились от ужаса, и он отчаянно схватил с земли брошенный окровавленный щит. Когда Таоте атаковал, широко раскрыв пасть с зазубренными зубами, воин-Медведь выставил щит вперед и скорее по счастливой случайности, чем по здравому смыслу, сумел зажать его между массивными челюстями существа.
Таоте взревел в отчаянии и стал кусать толстый металлический щит, который уже изгибался и сплющивался в его мощных челюстях. Однако мгновенная задержка помогла спасти жизнь молодого воина. Позади него Уильям прыгнул и, хотя его руки все еще были связаны перед ним, сумел поймать отброшенное копье воина-Медведя, когда оно пролетело по воздуху. Используя выступ как трамплин, Уильям сделал прыжок почти в балетной параболе, маневр, который закончился тем, что он встал бок о бок с молодым воином-Медведем, лицом к маячащему Таоте. Как только щит под огромным давлением массивных челюстей чудовища начал раскалываться, Уильям вонзил копье прямо в центр открытого горла чудовища. Когда Таоте с бульканьем отшатнулся назад, Пьеро, которому, наконец, удалось освободить руки, прыгнул вперед с круглым острым щитом, который ранее поднял с пола и, используя его как массивный клинок, с силой ударил им по шее существа сбоку.
Результат был впечатляющим. Массивная голова существа слетела с плеч, закружилась в воздухе и с глухим стуком скатилась к ногам Пьеро. Действуя инстинктивно, Пьеро отпрыгнул назад, оказавшись вне досягаемости от все еще клацающих зубов, затем ударил по голове тяжелым щитом, как будто раздавливая огромного жука. Череп треснул, и голова замерла, зеленая кровь хлынула изо рта, когда его скрежещущая пасть, наконец, затихла.