* * *
Уильям посмотрел вниз и тут же пожалел об этом. Взгромоздившись на край одной из платформ, выступающих над зубчатыми стенами, под теплым ветерком, треплющим его волосы, земля показалась ему невероятно далекой. Его желудок перевернулся, и он почувствовал, что его содержимое поднимается к горлу. Он старался не показывать своего страха, но, глядя на лицо Лин Мэй, понял, что не обманет ее, как бы он не старался. Она прекрасно знала, что он нервничает. Она даже получала от этого удовольствие.
- Ну? - спросила она, глядя ему в глаза. - Ты прыгнешь или нет?
Уильям взглянул на неуклюжих солдат-Медведей, которые стояли рядом со шкивным механизмом, сердито глядя на него. Если бы он прыгнул, его жизнь была бы в их руках.
- Эти парни свое дело знают? - пробормотал он.
Она улыбнулась высокомерной улыбкой: - Неправильный вопрос.
Она ждала, глядя на него, словно желая дать ему еще один шанс. Уильям, однако, скривился в извинении.
Она вздохнула: - Правильно ли привязан канат? Вот в чем вопрос.
- И каков ответ? - спросил он.
- Синь жэнь. Повтори это.
Он машинально повторил то, что она сказала, борясь с произношением: - Синь жэнь.
- Это означает доверие, - сказала Лин Мэй, не сводя с него глаз. - Вера. - Она указала на полукруг молчаливых, настороженных воинов-Журавлей, стоящих позади них. – Посмотри. Это наша армия! И наше знамя! И мы боремся не только за еду или деньги. Мы отдаем свои жизни за что-то большее. Синь жэнь - наше знамя. И мы доверяем друг к другу. Всегда и во всем..
Она повернулась к нему. Уильям пристально посмотрел ей в глаза и задержал на ней взгляд. Затем он снова взглянул на землю далеко-далеко внизу.
Наконец, повернувшись к ней, он сказал: - Все это, конечно, похвально, но я … я не буду прыгать. Я никому не верю, поэтому до сих пор жив.
Лин Мэй посмотрела на него с чем-то вроде жалости: - Человек должен научиться доверять, прежде чем ему самому можно будет доверять, - сказала она.
- Тогда ты права, - ответил Уильям. - Мы не похожи.
11
Жилище Балларда напомнило Уильяму захламленный, похожий на пещеру интерьер турецкого рыночного ларька. Освещенная несколькими лампами, его комната была забита книгами и безделушками; картами, схемами и гобеленами; частями механизмов и камнями странной формы; бутылками, банками и коробками, содержащими неизвестно какой материал?
Выбрав бутылку мутной желтовато-коричневой жидкости, Баллард налил три щедрые меры в три медные чашки, две из которых он передал каждому из своих посетителей. Пьеро с сомнением понюхал жидкость и переглянулся с Уильямом. Усмехнувшись их настороженности, Баллард отпил из своей чашки. Пьеро некоторое время наблюдал, прежде чем последовать его примеру, сначала осторожно потягивая смесь, а затем, подняв брови, выпив более жадно.
Когда Уильям сделал глоток из своей чашки, пробуя что-то крепкое и сладкое, что, как он догадался, было сделано из тушеных фруктов, Баллард заговорил: - Вы застряли здесь, господа, - сказал он. - Надеюсь, вы это понимаете. Вы узнали их секреты. Теперь они никогда вас не отпустят. - Он позволил им осознать свои слова, самодовольная улыбка появилась на его лице. Затем он взмахом руки указал на свою комнату. – Картина вашего будущего. Посмотрите, что может произойти даже с лучшими из нас. Когда-то известный в лучших дворах христианского мира, кто я теперь, как не изнеженный пьяница с пером в руке и миской риса? Я делаю духи для старших вельмож, утомляю молодых латынью и перевожу каждый вздор, который приходит сюда по Шелковому пути. Я провел половину своей жизни на этой заброшенной скале и все же живу только благодаря клятве Безымянному Ордену. - Он произнес эти слова с торжественной иронией. - Дисциплина. Верность. Неразглашение секретов. Он с усмешкой поднял чашку. - Боюсь, господа, вы присоединились к общему хору. Ваша единственная надежда - это я.
Когда он глотнул крепкую жидкость из своей чашки, запрокинув голову, чтобы посмаковать каждую каплю, Уильям посмотрел на него. Свет от мерцающей свечи, которую Баллард держал в левой руке, превратил его ухмыляющееся, похожее на череп лицо в извивающуюся желтую маску.
- Секреты черного пороха просты, джентльмены, - продолжал он. - Уголь, сера и селитра, … и процент их интеграции, в которой заключается магия.
Он опустил свечу к маленькой оловянной чаше, стоявшей на конце захламленного верстака. Без предупреждения произошла вспышка яркого света, которая заставила Уильяма и Пьеро вскрикнуть и отпрыгнуть назад. На несколько ужасных мгновений Уильяму показалось, что он ослеп, а затем белый диск в центре его зрения постепенно померк. Как в тумане он увидел завиток бледно-серого дыма, поднимающегося из оловянной чаши, и волчью ухмылку Балларда, пораженного драматическим эффектом своей маленькой демонстрации
- Ну как, понравилось? - прошипел он. - А это всего лишь несколько зерен украденных из сокровищ советника Вана. Он овладел трансмутацией этих элементов. Таблички с его формулами я видел собственными глазами в закрытом сердце его Зала Знаний.
Пьеро все еще смотрел на завиток редеющего дыма, как загипнотизированный.
- Бушар говорил об оружии, - сказал Уильям.
Баллард лукаво заметил: - Здесь много оружия.
- Почему мы его не видели?
- Здесь много всего, чего вы еще не видели. И вы должны молиться, чтобы все это не понадобилось до того времени, как эта осада закончится.
Он замолчал, словно приглашая их задать ему еще вопросы. Но Уильям отказался попадаться на его удочку. Человек напомнил ему одновременно различных гадов:, змей, пауков тараканов и крыс. В конце концов, Баллард вздохнул.
Приняв тон довольно напыщенного учителя, он сказал: - Осада Таоте никогда не длилась больше девяти дней и меньше семи. Единственное в чем я уверен, это в том, что они вернутся. И когда зазвучат боевые барабаны, воины всех Корпусов - Тигра, Медведя, Журавлья, Оленя и Орла - покинут свои посты и займут свои позиции вдоль стены. Это будет наш шанс. - Он пристально посмотрел на них, как гипнотизер, пытающийся подчинить их своей воле. - Мы должны будем смыться отсюда во время битвы, - сказал он.
- А как насчет дверей от оружейной? - Спросил Уильям. - У тебя есть ключи?
Баллард закатил глаза: - У меня есть черный порошок. Достаточно для нескольких дверей.
- Он привел нас сюда, - сказал Пьеро, его лицо покраснело от алкоголя. - И мы заберем его у них.
- Как? - спросил Уильям. - У нас что, есть лошади, о которых я ничего не знаю?
Пьеро кивнул. - У них здесь есть конюшня в Великой Стене.
- И где не хватает охраны, - добавил Баллард.
Уильям недоверчиво посмотрел на него. Неужели Баллард всерьез предлагал им украсть пару лошадей и пробиться наружу? С тяжелой иронией он сказал: - И что, ты убьешь охранников?
Пьеро пьяно ухмыльнулся: - Как только мы зайдем так далеко, что нам еще останется? Убить или быть убитым. Верно, амиго?
Уильям ничего не ответил. Пьеро перегнулся через стол, чуть не упав, и ударил своего друга по руке.
- Чтобы получить то, за чем мы пришли? Чего бы это ни стоило нам, а? - Его глаза сияли, голос звучал жизнерадостно, как будто он надеялся, что его энтузиазм передастся его другу.
Но Уильям просто посмотрел на него, потом на Балларда.
* * *
Сопровождаемые отрядом солдат Корпуса Оленей на лошадях, с поднятыми над головами факелами из соснового масла, освещающими темноту, генерал Шао и Лин Мэй проехали вдоль Стены. Генерал Шао сидел верхом на огромном лоснящемся черном скакуне, а Лин Мэй ехала рядом с ним на меньшем, но не менее впечатляющем животном, белом, как цветок лотоса. Пустыня за Стеной была черной, как смола, гора Гоуву светилась вдалеке желчным зеленым светом. Хотя не было ни единого дуновения ветерка, воздух звенел от криков со смотровых башен, которые через равные промежутки находились на Стене. До этого по линии оповещения прошло сообщение: - В Западной башне без вести пропали войска!