Утром 5 сентября передовые части Монури, 55-я и 56-я резервные дивизии и марокканская бригада, подошли к реке Урк, и тут на них внезапно обрушился шквал огня — ружейного, пулеметного, артиллерийского… На участке, где противника быть не могло, оказались немцы. Французы залегли. Завязался ожесточенный бой, продолжавшийся весь день. С наступлением темноты фон Гронау рассудил, что уже выиграл время, необходимое для того, чтобы 1-ю армию не захватили врасплох, и скрытно отвел свои подразделения за ту линию, которую французы намеревались атаковать 6 сентября. При свете яркой луны пехотинцы Монури пошли в атаку на позиции, уже покинутые солдатами 4-го корпуса.
Таким образом, битва на Марне началась на день раньше, чем планировал Жоффр, и условия диктовал противник. Благодаря смелым действиям фон Гронау фон Клюк был предупрежден о грозящей ему опасности и получил возможность перебросить подкрепления из центра на свой правый фланг. Клюк тоже показал себя энергичным и решительным командиром. Все то время, пока его армия вынужденно двигалась на восток, преследуя отступавшего Ланрезака, у него не было возможности продемонстрировать эти свои качества… К утру 6 сентября Клюк перебросил 2-й корпус, располагавшийся к югу от Марны, на запад от Урка, севернее позиций 4-го корпуса, 7 сентября передислоцировал на север самого Гронау, 8 сентября — 3-й корпус, а 9 сентября — 9-й. Так называемые внутренние коммуникации теперь работали на пользу фон Клюку — как в последнюю неделю августа и первую неделю сентября они работали на Жоффра, когда тот отвел части 6-й и 9-й армий за линию фронта, позади соединений, которые оборонялись в Эльзасе и Лотарингии.
Впрочем, было и отличие. Очень важное. Перегруппировка войск Жоффром не изменила ситуацию на восточном фланге, который стабилизировался после того, как французы прекратили наступление и заняли выгодные оборонительные позиции за Мёзом и Мозелем. Клюк же, перемещая войска, ослабил свой главный фронт там, где должен был нанести решительный, определяющий исход войны удар, причем на исходе сорока дней, которые отводились для победы над противником. А между тем французы готовились нанести контрудар именно на этом участке. Таким образом, 9 сентября, на сороковой день войны, 1-я армия немцев — надежда на реализацию плана Шлифена — не занимала позиции на Марне, а была практически в полном составе переброшена к Урку, где развернулась не к Парижу, который считался одной из главных целей всей кампании, не к основным силам французов, основной стратегической цели, а к отдельной маневренной группе Монури. Между 1-й и 2-й немецкими армиями образовался огромный разрыв шириной 55 километров. Немцы это понимали, но решили рискнуть, потому что не считали Британский экспедиционный корпус, противостоящий им на этом участке фронта, серьезным противником. Клюк и Бюлов были уверены, что англичане не решатся на наступление[198].
Высшее командование англичан — в отличие от храбрых солдат экспедиционных сил — давало Мольтке, Клюку и Бюлову основания так думать. До этого фельдмаршал сэр Джон Френч принимал участие только в колониальных сражениях, и сейчас, когда приходилось действовать против сильной регулярной армии в большой войне, он все больше нервничал. Потери в сражении при Монсе повергли его в шок, а еще более тяжелые потери при Ле-Като вообще выбили из колеи. Френч опасался, что экспедиционный корпус будет полностью разгромлен. Солдатам и офицерам нужно дать возможность перевести дух и отдохнуть! Частям необходимо пополнить резервы боеприпасов и продовольствия! Френч постоянно говорил о том, что Ланрезак отступил от Самбры, а британские экспедиционные силы оставил прикрывать свой отход. Французским генералам нельзя доверять!