Владимир Маратыч округлил глаза и выбежал на улицу. Пару секунд спустя он ещё быстрей ворвался обратно и схватил со стола ржавый колокольчик. Усердно звоня в него, Маратыч заорал:
– Живо вставайте! Подъём!
Все повскакивали со своих мест, всё ещё опьянённые прерванным сном.
– Беритесь за оружие, живо! – продолжал Владимир Маратыч. – Они уже здесь!
В этот момент от сильного толчка дверь с грохотом распахнулась и в неё влетело два монстра, которые сразу бросились на ближайших людей. У них не было ни единого шанса. Не успев опомниться, бедолаги уже лежали в крови, с разорванными острыми когтями телами. Следующие за ними уже успели взяться за оружие, а потому не дали себя в обиду…
Но только в течение нескольких секунд…
Следом стали забегать все новые и новые монстры. Они лезли изо всех щелей, пробивались в окна, в чёрный ход. Люди собрались в круг, растопырили копья во все стороны, лучники встали на столы и начали, не переставая, стрелять. Все те, кому Владимир Маратыч презентовал электрические копья, схватились за них и вышли вперёд. Кроме Филиппа – он не расставался со своим топором. А сейчас я на миг увидел похожий электризующий прибор, что и на копьях. Видно, Владимир Маратыч успел до этого усовершенствовать топор.
В таком построении мы были непоколебимы. Монстры просто не могли подобраться: перепрыгивая первый ряд копий, они сразу натыкались на второй. А если слишком долго накапливали силу для прыжка, получали стрелу в морду. Мы с Женей стояли почти в центре круга, без возможности принять участие в бою. Казалось, всё прекрасно, план общего похода оправдал себя, такими темпами мы пробьёмся через непроглядный лес…
Вдруг стеклянная часть потолка, находившаяся прямо над нами, треснула. Дом погрузился во тьму, на нас повалил дождь из осколков, а затем из монстров. Хитрые же твари! Они упали аккурат в центр, туда, куда мы не ожидали удара. Первый же монстр своим телом растолкал толпу, разбив тем самым наш оборонительный строй. Успев забрать ещё две жизни, он и сам был убит. Но следом за ним быстро начали сыпаться всё новые монстры, при этом наплыв с боков тоже не прекращался. Сколько же их там! Люди не успевали реагировать. Твари поломали столы, ослабив лучников, начали разрывать людей в клочья. Я схватил Женю и запрыгнул под обломки стола. Он попытался вырваться и рвануть в бой. Но я крепко держал его, зная, что ничем хорошим это не кончится. Он будет лишь одним из кучи трупов.
Мы сидели и смотрели на ужасную картину. Люди, пытаясь разглядеть во тьме хоть что-то, погибали в страшных муках. Монстры рвали их клыками и когтями. Вокруг крики, стоны, звуки дробления костей, жуткий рык зверей, а в воздухе стоял резкий, сводящий с ума, запах крови и внутренностей.
Вдруг я заметил, что пара зелёных глаз, светящихся во тьме, резко обернулась на нас. Мы задрожали, предчувствуя скорую погибель. Зверь начал разгоняться, в секунду пересёк полдома и, оттолкнувшись от упавшего на колени человека, прыгнул на нас. Всё, что я успел за эту секунду, – это вытащить кинжал, выставить его перед собой и зажмуриться…
Послышался рык, перешедший в стон, разряд электричества. Мои руки облила тёплая жидкость. Я раскрыл глаза, увидел перед собой огромную клыкастую морду. От страха я аж дёрнулся назад. Только миг спустя я понял, что морда не показывает признаков жизни, а причиной этому является торчащий из неё кинжал. Я вытащил спасительный подарок и обратился Жене:
– Надо бежать отсюда!
Напуганный, на этот раз он не противился моему решению. Мы вылезли из-под стола и побежали к двери, в которую уже никто не вбегал. Вслед мы услышали голос Филиппа Мохнатого:
– Ну что, слизняк? Понял, что ты ничтожество? И теперь бежишь, как трус? Бросаешь своих?
Женя обернулся и захотел рвануть обратно, чтобы доказать, что отец ошибается. Но я вовремя остановил его, схватил за руку и потащил за собой.
– Ты ничем не поможешь, это бессмысленно! – сказал ему я.
– Я так и думал! Ты не стоишь ничего! Будь ты проклят! Будьте вы оба прокляты! – закричал вдогонку разъярённый Филипп.
Мы видели лишь то, как он, стоя посередине дома, куда попадает лунный свет, встретился взглядом с большим монстром. Недолго думая, зверь прыгнул на Филиппа, а тот с размаху выставил свой топор вперёд, повторяя события, подарившие ему двухголовую шкуру. Но на этот раз он стоял чуть дальше. Видно, не надеялся на то, что зверь начнёт раздваиваться. А он начал. И сделал это столь аккуратно, что казалось, будто топор разрубил монстра на двух целых. От сильного выпада Филипп упал. Два маленьких зверя приземлились сзади и сразу ударили в спину. Дальше мы ничего не видели. Всё это время я вытаскивал расплакавшегося Женю из дома.