Заинтересовался.
Дал шесть тысяч франков.
Зато когда опыты закончились неудачей, стал требовать, чтобы деньги ему вернули обратно.
За авантюриста вступился сандомирский воевода Мнишек.
Взял его под свою защиту и выдал шесть тысяч франков — на продолжение исследований.
Три тысячи Сендивог вернул Вольскому, а остальные истратил.
И не только на опыты.
В частности он издал рукопись Сетона, поставив на ней свою фамилию.
Из-за этого в истории алхимии какое-то время существовала путаница.
Считалось, будто Космополит (то есть Александр Сетон) и Сендивог — одно лицо…
А потом запасы порошка проекции стали иссякать.
Да и последнюю щепотку авантюрист не уберег — кто-то украл…
Потом на двадцать пять лет Сендивогиус куда-то исчез.
То ли сидел в лаборатории, пытаясь постичь суть Великого Деяния, то ли боялся гнева правителей, обманутых в своих ожиданиях…
Затем он появился.
Но это уже был не алхимик, стремившийся стать адептом.
Сендивогиус разочаровался, он потерял надежду овладеть тайной Великого Деяния.
Поляк превратился в обычного шарлатана-афериста, торгующего сомнительными эликсирами жизни, вымогающего деньги у вельмож — якобы на алхимические опыты[68]…
Умер в нищете.
Глава тридцатая
ЗА ЧТО СОЖГЛИ ДЖОРДАНО БРУНО
В одной из предыдущих глав я рассказал о том, что католическая церковь отказывается признавать интерес Фомы Аквинского к алхимии.
Это понятно: средневековые алхимики зачастую прибегали к магии.
Алхимик и чернокнижник, якшающийся с Дьяволом и его приспешниками, — являлись практически синонимами.
Святой не может быть алхимиком!..
Этот принцип немного позже распространился и на ученых — особенно с мировым именем.
Из школьных учебников мы знаем, что Джордано Бруно — выдающийся ученый.
За концепцию о бесконечности Вселенной и бесчисленном множестве миров был признан еретиком и сожжен на костре…
Все верно, Бруно сожгли.
Но на самом деле страдальцем от науки он стал совсем по иной причине.
Бруно интересовался алхимией.
Напомню: в те годы алхимией называлось все — от химии до поисков философского камня.
Свои химические опыты и открытия Бруно изложил в ряде трактатов.
Была среди них и книга «Великое искусство».
Так вот, венецианский дворянин Мочаниго прочитал этот трактат и решил, что столь знающий человек наверняка владеет секретом трансмутации.
Златолюбец пригласил Бруно к себе погостить и поработать.
Ученые во все времена испытывают нехватку средств — как на жизнь, так и на исследования.
Бруно согласился и несколько лет проводил в особняке Мочаниго химические исследования.
В конце концов дворянин потерял терпение и напрямую стал требовать, чтобы Бруно научил его делать золото из неблагородных металлов.
Ученый ответил отказом.
По принципу: и сам бы рад, но не умею, я специалист в другой области…
Когда дворянин поставил вопрос ребром, Бруно собрал вещи и решил вернуться во Франфуркт.
Тогда-то Мочаниго и написал обширный донос в инквизицию, обвиняя Бруно во всех грехах — ереси, чернокнижии, контактах с Дьяволом…
А до того, как инквизиция примет решение об аресте, уговорил Бруно погостить еще немного.
Вскоре ученый оказался в застенках инквизиции.
Семь лет он томился в венецианских и римских тюрьмах.
Семь лет пытками и истязаниями из Бруно выколачивали признания.
Вовсе не о связи с Дьяволом…
Зачем?
Чтобы казнить Бруно как опасного еретика, было достаточно ознакомиться с его трактатами.
Да еще найти пару свидетелей, которые дали бы против Бруно обвиняющие показания.
В годы сталинских репрессий следователям было достаточно анонимного доноса, целиком высосанного из пальца, чтобы расстрелять человека или отправить в лагеря…
Методы работы у средневековых инквизиторов и следователей НКВД были схожи.
Так что на самом деле инквизиторы потратили на ученого столько времени лишь потому, что отцы церкви тоже были не прочь узнать рецепт философского камня…
Джордано Бруно и под самыми страшными пытками не мог поведать то, чего и сам не знал.
В конце концов, инквизиторы потеряли терпение, и 17 февраля 1600 года ученый был сожжен в Риме на площади Цветов.
Повторяю: Бруно на самом деле погубил интерес к алхимии[69].
Глава тридцать первая
69
Жертвами мракобесов становились и ученые, которые алхимией как таковой вообще не интересовались.
Одна из таких жертв — французский химик Жан Барилло.
Его казнили только за то, что у него была своя собственная химическая лаборатория…