Выбор старого Абу Бакра был идеальным во многих отношениях. Никто не мог оспаривать его верность Пророку, и он разделял с Али честь первого обращенного новой веры. Он был спутником Пророка в опасной хиджре 622 года. Кроме того, он, по-видимому, обладал тактом и дипломатическими способностями, но, возможно, важнейшим из его достоинств было знание арабских племен Аравии, их вождей, их интересов и их конфликтов. Эти качества оказались особенно ценными в первые, решающие два года его короткого царствования.
Поступок Умара обеспечил Абу Бакру и племени курайш контроль над новорожденным мусульманским государством, но в других частях Аравии существовал более широкий круг проблем. Распространение по полуострову новой веры происходило мирным путем: племена и их вожди добровольно присоединялись к новой силе, а некоторые соглашались выплачивать Медине подати. Смерть Мухаммада поставила все это под сомнение. Многие из вождей, присягнувших ему, считали, что это был персональный контракт, действие которого заканчивается с его смертью. Другие полагали, что вправе быть мусульманами, не выплачивая дани и не признавая политического главенства Медины. Нашлись и такие, которые решились бросить вызов первенству Медины. Среди последних были многочисленные племена бану ханифа из Йамамы в восточной части Аравии. Теперь они объявили, что у них имеется свой пророк Маслама. Они дерзко заявили, что полуостров следует разделить на две зоны влияния: одну получат курайшиты, другую — они сами. Другие племена на северо-востоке Аравии предпочли следовать за пророчицей по имени Саджах. Мухаммад продемонстрировал, какую силу дает положение пророка и как много благ тот приносит своему племени. Не удивительно, что другие племена последовали его примеру. Мусульманские источники называют все подобные движения «ридда» — термин, обычно означавший отступничество от ислама, но в данном контексте он означал все виды отрицания ислама и отказ принять политическую власть Медины.
Новые вожди ислама решили подвести жирную черту под всеми подобными тенденциями. Они потребовали, чтобы все, присягавшие Мухаммаду, теперь хранили верность его преемнику и мединскому режиму. Никто не мог быть мусульманином, если не соглашался платить дань Медине. Приняв такое решение, они положили начало событиям, которые привели в результате к великим арабским завоеваниям: если бы они решились оставить в покое другие части Аравии и консолидировать новую религию вокруг святилища в Мекке, или признали бы, что можно быть мусульманином, не подчиняясь политической власти Медины, или если бы они не решились прибегнуть к военной силе для утверждения своей власти, завоеваний в том виде, в каком они происходили, никогда бы не случилось.
Приняв это решение, вожди добивались его исполнения с беспощадной настойчивостью. Любую группу людей, не подчиняющих Медине, следовало призвать к порядку, если нужно, силой. Высокородного жителя Мекки Халид ибн аль-Валид отправили подавить сопротивление бану ханифа и других племен на юго-востоке, а другие экспедиции, почти все под командованием курайшитов, были посланы на юг Аравии в Оман и в Йемен. Им помогло то обстоятельство, что многие из племен Хиджаза и Западной Аравии сохранили верность Медине и соглашались служить в ее войсках.
Войны с «ридда» положили отличное начало первым стадиям обширных исламских завоеваний. Халид ибн аль-Валид, сокрушив бану ханифа, немедленно двинулся на помощь бану шайбан, совершавшим первые нападения на империю Сасанидов в Ираке. Амр ибн аль-Ас, посланный подчинить племена на юге Сирии, возглавил и завоевания остальных частей страны.
Эти первые завоевания обладали значительной динамикой. Исламское государство не могло бы выжить, оставаясь стабильным объединением арабов в рамках Аравии и Сирийской пустыни. Бедуины извечно жили набегами на соседние племена и тем, что в разных формах вымогали дань из окрестных оседлых народов. Однако фундаментальный принцип раннего ислама запрещал мусульманам воевать между собой: умма напоминала большое и разрастающееся племя в том отношении, что все ее члены в случае нападения стояли друг за друга. Но если все арабы теперь были членами одной большой семьи, вопрос о набегах друг на друга отпадал. Жители городов и селений тоже были братьями по вере. Мирная мусульманская Аравия должна была бы отказаться от традиционного для кочевников образа жизни. Встала жесткая альтернатива: либо исламская элита поведет бедуинов в поход на мир за пределами Аравии и за границей пустынь, либо исламское объединение попросту распадется на враждебные друг другу части и вернется к обычному соперничеству и анархии жизни в пустыне. Как только «ридда» были подавлены и все племена Аравии вновь оказались под властью Медины, у вождей не осталось иного выбора, как направить бурную воинственную энергию бедуинов против Восточной Римской и Сасанидской империй. Чтобы избежать взрыва, надо было обратить мусульман против немусульманского мира.