Если верить арабским источникам, он уговаривал молодого шаха не вступать в битву с арабами без крайней необходимости. Он один среди персов сознавал военное искусство и идеологическое превосходство презираемых бедуинов и понимал, что они одержат победу.
Сообщения о посольстве к персам и происходивших дебатах составляют наиболее интересную часть повествования не потому, что точно описывают имевшие место события, а потому, что позволяют нам понять отношение первых мусульман к завоеваниям. Одно из наиболее полных повествований[38] начинается с того, что Саад обращается к своим советникам, которых посылает с посольством к персам. Один из них высказывает мнение, что для персов в этом слишком много чести и что достаточно послать одного человека. В результате и отправили одного этого советника Риби. Для встречи с Рустамом он был взят персами под стражу. Прежде чем представить его перед лицом военачальника, персы решили запугать этого бедуина. Они вздумали продемонстрировать ему богатство и утонченность персидского двора. Перед ним выложили изделия персидских мастеров, ковры и подушки. Сам Рустам воссе-дал на золотом троне, украшенном ковриками и подушками, вышитыми золотой нитью. Источники обыгрывают контраст между этой роскошью и внешностью Риби, приехавшего на неприглядной спотыкающейся лошадке. Меч его был начищен до блеска, но скрыт в потертых матерчатых ножнах. Копье его было обвязано верблюжьими жилами. При нем был красный щит из бычьей шкуры, «как толстый круглый ломоть хлеба», лук и стрелы.
Вместо того чтобы проникнуться трепетом, бедуин озлобился. Он вел себя с откровенным вызовом. Он был, как нам сообщают, «самым диким из всех арабов» и ничуть не пытался смягчить впечатление. Одеждой его была верблюжья попона с проделанной посередине дырой для головы, а вместо пояса он обвязался тростником. Голову он обвязал поводом того же верблюда. Четыре вихра на его голове торчали, «как козлиные рога». Поведение его было не менее грубым, чем внешность. Вместо того чтобы спешиться, как ему было приказано, он прямо на лошади въехал на ковер, а когда все же сошел с нее, то разодрал две подушки, чтобы тряпками стреножить свою лошадь. Он демонстративно отказался сдать оружие, сказав, что персы пригласили его, так пусть принимают как есть, или он уедет назад. Когда его наконец привели к Рустаму, он из гордости стал бесчинствовать: протыкал копьем ковры и подушки, не оставив ничего целым. В ответ на вопрос, зачем он это сделал, он ответил: «Мы не нуждаемся в этой вашей пышности».
Рустам спросил, что привело его сюда, на что Риби ответил краткой проповедью: «Аллах послал нас и привел сюда, чтобы мы освободили тех, кто желает свободы от рабства (ибадат) перед земными властителями и сделали их слугами Господа, дабы он обратил их нищету в богатство, избавил их от тирании (ложной) веры и привел к справедливости ислама. Он послал нам принести Его религию всем Его Созданиям и призвать их к исламу. Кто примет ее от нас, тому нечего бояться, и мы оставим его в покое, но с тем, кто откажется, мы будем сражаться, пока не исполнится обетование Господне».
На вопрос Рустама, что обещал ГЬсподь, он ответил: «Рай для тех, кто погиб в бою с отвергнувшими ислам, и победу для тех, кто выжил». Затем Рустам спросил его, не он ли вождь мусульман, на что Риби отвечал, что он не вождь, но это все равно, потому что все они — часть одного целого, «и самые смиренные из нас могут обещать защиту от имени самых благородных».
Тогда Рустам попросил дать ему время на то, чтобы посоветоваться, и Риби дал три дня, потому что такой срок давал Пророк. Когда нелюбезный гость удалился и Рустам остался наедине со знатными персами, он выразил восхищение словами Риби. Персы пришли в ужас, заподозрив, что Рустам подумывает об отказе от своей веры по совету этого грубого оборванца. Тот возразил, что им следовало бы смотреть не на одежду, а на «суждения, речи и поступки».
Тогда персы пошли осмотреть оружие Риби и нелестно отозвались о его качестве, однако Риби продемонстрировал им серьезность намерений арабов, обнажив меч, сверкнувший из-под лохмотьев «подобно языку пламени». Затем дошло до стрельбы из лука, и его стрелы пронзили персидские щиты, в то время как стрелы персов застревали в его кожаном щите. После этого Риби вернулся в мусульманский лагерь, чтобы дать персам время на размышления.
Персы продолжали спорить между собой, подыскивая достойный ответ, а Рустам приказал Риби вернуться на следующий день. Но мусульмане прислали вместо него другого человека, напоминая тем, что все они равны и едины. Тот тоже въехал верхом на драгоценный ковер и предложил им, по обыкновению, три возможности: «Если вы примете ислам, мы оставим вас в покое: если согласитесь платить подушный налог, мы защитим вас, когда вам потребуется наша защита. В ином случае будет война». Этот тройной выбор стал обычным при переговорах между мусульманами и их противниками. Рустам предложил перемирие. Араб согласился, но лишь на три дня, «начиная со вчерашнего».