Генычу показалось, мужчина, в теле которого он себя ощущал, сказал: «Мне пора», и вышел из дома. Снаружи уже собрались другие охотники. Они стояли кругом, но на расстоянии метра друг от друга. И тут, к ним подошла старая седая женщина, на голове которой была повязка с нарисованным охрой узором. В левой руке женщина держала глиняный сосуд. В него она окунала указательный и средний пальцы правой руки, и чертила на лбу каждого охотника какой — то символ. При этом она что — то тихонько приговаривала.
Получив благословение старой женщины, охотники двинулись в путь. Они шли довольно долго, пока не достигли леса. В степи нет дремучих лесов, чаще это березовые колки, да заросли кустов. Здесь охотники рассчитывали подстрелить куропатку, зайца или лису. А опасность встретить крупное хищное животного, была невелика. Мужчины бесшумно разошлись в разные стороны, так, чтобы видеть друг друга.
Геныч заметил на дереве птицу. Он сунул копье за спину, за пояс, осторожно взял в руки лук и стрелу, прицелился. Птица вспорхнула и перелетела на другое дерево. Мужчина сделал несколько шагов в ту сторону. Он натянул тетиву и хотел уже выпустить стрелу, как вдруг птица вспорхнула и улетела.
Плохой знак. Уходи отсюда, говорило ему предчувствие. И охотник хотел его послушаться, вернуться назад, найти соплеменников. Но куропатка вдруг села на дерево в пяти метрах впереди него. Охотник двинулся туда, и через несколько шагов его правая нога куда — то провалилась. С виду это было похоже на кучу сухого хвороста, засыпанного листьями и землей. Но охотник сразу понял — это волчья берлога. Мужчина вытащил ногу, и достал из-за спины копье. Он бывалый охотник и знает, что сейчас будет. Он ждал.
Но, разъяренное животное выскочило из своего жилища столь стремительно, что охотник не успел среагировать. Волк бросился на него, и впился острыми клыками в ногу. Мужчина упал. Но он был силен. Точным молниеносным ударом он вонзил копье в шею животного. Волк издал последний свой грозный рык, и рухнул на землю.
Охотник позвал на помощь. Из раны текла кровь.
***
Гена проснулся, тяжело дыша, лицо его было покрытой испариной. Правая нога ныла от боли. Неужели это было наяву, и он сейчас увидит рваную рану и кровь? Он вылез из спальника. Ничего не было. Ни царапины. Но боль была реальной.
Геныч сидел в растерянности. Он понимал, что видит не простые сны. Никогда раньше с ним такого не было. Он стал вспоминать, когда это началось. Сначала упал и ударился головой. После этого заснул в хозпалатке. А последние две ночи он видит эти сны. Две ночи… И тут его осенило. Две ночи у него под спальником лежит золотая штуковина, которую он подобрал в яме! Неужели, она так на него действует?
Геныч решил проверить свою гипотезу. Самым простым и очевидным решением было — подложить золото под подушку Косте. Гена так и сделал. Для начала он хотел убедиться, что именно находка, лежащая под головой, вызывает эти сны. А значит, этой ночью он должен спать спокойно. Это главное. Возвращаться в ТУ реальность, ему больше не хотелось.
А расскажет ли свой сон Костян, даже если запомнит, — это уже вопрос второстепенный.
Глава 8
Утро не задалось. Лёша проснулся вовремя, но разбудить Костяна не смог. Он залез к нему в палатку, тряс его и даже пнул. Только услышал сонное «Отвали», и всё. Сначала Курукин злился. Он знал, что так и будет. И что ему теперь делать? Пресмыкаться перед Костиком было противно. Он и так это делал. Весь учебный год. Потому что иначе ему было не выжить. В классе Лёшка был изгоем, над ним издевались, и даже побили два раза. Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы Костя не стал за него, Лёшу, заступаться. Но там, в школе, все было понятно. Лёшка давал Шилову списывать, решал за него контрольные, и тот его защищал. Но сейчас, терпеть Костины выходки и дежурить одному… Нет, это уже слишком!
Курукин сел у костра и обхватил руками голову. Ладно, он приготовит завтрак. А Костян будет мыть посуду! Будет! Никуда не денется! Если надо, и Ирина ему скажет! Лёшка стал разводить костер. Ему казалось, он и впрямь верит в то, что только что придумал.
В столовой он заметил какое — то движение и рванул туда. «Неужели Костян проснулся?» — мелькнула мысль. Но там была Октябрина Осиповна. Она раскладывала на столе листики, одуванчики и какую — то траву.
«Вот кому сгущенка — то достанется», — подумал Лёшка и хмыкнул.
Октябрина повернулась и елейным голосом сказала:
— Здравствуй, мальчик! Ты сегодня дежурный, да? Я тебе помогу с завтраком! Я сделаю полезный, очень полезный салат!