Сын его, сидел в стороне. Он видел отцовский взгляд, обращенный на Ноя. И понимал, что этот взгляд означает. Юноша сжал кулаки, так, что ногти больно впились в ладонь. А в душе его кто — то неистово колотил по всем струнам, пока большая часть из них не лопнула.
Анька открыла глаза. Солнце пробивалось сквозь брезент палатки. Ксюшки не было. Пора вставать. Сажина вылезла из спальника, отталкиваясь пятками и лопатками, как змея выползает из своей шкуры. От сна осталось гадкое, разъедающее послевкусие.
***
Сажина пришла к столу, когда завтрак уже заканчивался. Ей не досталось каши. Дежурные засуетились, стали предлагать бутерброды. Похоже, они просто про Аньку забыли, потому что Костя доедал вторую добавку. Он даже предложил поделиться, но Анька отказалась.
В голове у нее было мутно. Хлеб с сыром не лез. Она молча выпила чаю, и пошла на раскоп.
Все ждали дождь. Небо сегодня затянуло, с раннего утра дул сильный ветер. Работать было приятнее, но в глаза попадала пыль и земля с отвала. Музыку из магнитофона не было слышно, ее сносило в другую сторону.
Лёшка с Генычем копали на соседних квадратах.
— Лёха, блин, ты можешь кидать землю в другу сторону? Всё на меня летит!
Лёша снимал третий слой. Землю со штыковой лопаты он кидал перед собой. Ветер сдувал ее на Генку. Тот работал на большей глубине, чем Лёша, и, получалось, что пыль попадает ему прямо в лицо.
Лёшка остановился на минутку, подумал. И сказал:
— А мне больше некуда кидать! Мне, что, на бровку складывать? — в его голосе слышался сарказм. Геныч был из враждебного ему лагеря одноклассников, и прогибаться перед ним Лёша не собирался. — Ты сам отойди, в другой угол квадрата встань и копай!
Гена промолчал, сплюнул, и немного отодвинулся с «горячей точки». Скандалить с Лёшкой ему хотелось меньше всего. Тот, как баба на базаре, в конце концов, начнет истерить, а Гене смотреть на это тошно.
Но история повторилась. Лёшка откинул землю, и она снова полетела Генке в лицо. Тот покраснел.
— Леший! — крикнул он, протирая глаза. — Ты не врубился?! Я тебе сказал, все летит на меня! Возьми тачку, и складывай в нее, если бросать некуда! Я так работать не могу!
Лёшка хмыкнул. Он, может, и сам хотел сходить за тачкой. Но, теперь, после того, как Геныч наорал на него и указал, что делать, он никуда не пойдет. У него тоже есть гордость. Лёша понимал, что провоцирует, но не мог остановиться. Он, как будто снова и снова оказывался в 205—м кабинете их школы, где одноклассники издеваются над ним и пинают его дипломат. А Геныч был там. Он стоял и смеялся.
И Лёшка, очень медленно, как будто на сцене, копнул и откинул землю. Получилось еще хуже, чем до этого. Сильный порыв ветра осыпал Геныча комьями грунта с ног до головы. Это была последняя капля. Гена выпрыгнул из своего квадрата, подлетел к Лёше и влепил ему затрещину.
Лёшка не ожидал, на секунду растерялся, а потом заорал:
— Ты, козел! Если ты меня… еще раз… хоть пальцем тронешь…
— Да? И что будет? — спросил Генка с насмешкой.
— Что будет? А вот узнаешь, что будет! — Лёшка бросил лопату, и с перекошенным от злости лицом, пошел в конец раскопа.
Тут Геныч сообразил, что Лёша хочет сделать.
— Лёх, ты это… Ты чего задумал? Не надо… Послушай…
— Ах, не надо? Испугался? А я все равно расскажу, понял! Убери руки! — Геныч пытался его остановить, но все было бесполезно.
Алиска в задумчивости снимала второй слой. Лёша подбежал к ней и выпалил:
— А ты знаешь, что никаких духов на самом деле нет? — Алиса застыла и посмотрела на Лёшу. Чего это он такой взбудораженный?
— Это Удав с Генычем вас тогда на кургане напугали! — Лёша сказал эту фразу прямо — таки с торжеством, и смотрел на Алиску, ожидая реакции.
— Очень смешно, — сказала та. Ее насторожил Лёшкин взгляд.
— Это правда.
И тут у Алиски перевернулось всё внутри. Ей даже показалось, что она знала всё с самого начала, но не хотела верить. Ведь тогда, получается, и сам Лёшка, и Сеня — соучастники. Они разыграли их, а потом поддерживали веру в духов? Генка, в котором она совсем недавно нашла друга… Сеня…
Алиске вдруг плохо. Ноги подкосились, она села на землю. Из глаз текли слезы. Она не хотела плакать. Она бы лучше спряталась сейчас ото всех. Но Лёша все еще стоял перед ней, и вид у него был злорадный.
— Уйди, Лёша… — сказала она.
К ней подошел Гена и попытался обнять.
— Алис, я все объясню…
Она сбросила его руку со своего плеча.
— Не надо. Я думала… Ты мне друг… — она побежала в сторону лагеря.