В Аркестре переиграли сотни музыкантов, которые хотя и посмеивались над эзотерическими причудами своего лидера, но безмерно его уважали. Дисциплина поддерживалась строгая: Сан Ра не выпивал, хотя другим не запрещал, а вот наркотики исключались. Руководитель изобрел собственный способ увольнений неподходящих музыкантов: Аркестр просто снимался с места и уезжал, оставляя несчастного в незнакомом городе. Так как подобная процедура часто осуществлялась за рубежом, уволенные музыканты становились дипломатической проблемой Соединенных Штатов. В итоге Государственный департамент США был вынужден попросить Сан Ра все-таки прихватывать уволенных, а не оставлять их в затруднительном положении в чужой стране.
В Нью-Йорк этот невероятный коллектив прибыл в июле 1961 года. Цены на жилье кусались, так что музыканты жили коммуной. С марта 1966 года Аркестр регулярно выступал в клубе Slug’s Saloon, где на него ходили все ведущие джазмены эпохи: Диззи Гиллеспи и Телониус Монк выразили свое восхищение. В 1968 году дом музыкантов был выставлен на продажу, и они переехали в Филадельфию (что не мешало им по понедельникам ездить на поезде в Нью-Йорк выступать). Когда на их улице молния ударила в дерево, Сан Ра воспринял это как добрый знак (по его заказу из выжженного ствола сделали барабан).
Аркестр гастролировал по Франции, Германии, Англии и США; разряженных в пух и прах музыкантов можно было застать на бесплатных субботних концертах в филадельфийском парке, где они раздавали всем желающим концертные записи группы Сан Ра. Сам руководитель попал на обложку журнала Rolling Stone и осуществил давнюю мечту — сыграл у египетских пирамид. Он даже прочитал курс «Черный человек в космосе» в университете Беркли: половину занятия занимала лекция, а под конец лектор играл на пианино. На концерты Аркестра ходила рок-богема: вокалистка Дебби Харри, протопанки МС5 и The Velvet Underground, а позже и Sonic Youth. Все они души не чаяли в джазовом посланце с Сатурна, который одновременно увлекался мультфильмами студии Уолта Диснея, розенкрейцерством, масонством и черным национализмом.
Сан Ра окончил свой земной путь в родном Бирмингеме 30 мая 1993 года — из-за пневмонии. На маленьком могильном камне надпись: «Сонни Блаунт (он же Ле Сони’р Ра)». В наследство от него остался массив записей «космического джаза» и целая философская система, которую Сан Ра называл «Уравнением». Через музыку и миф он проповедовал счастливый мир будущего с бессмертным и мудрым человеком, отбросившим оковы устаревших, мешающих наслаждаться жизнью представлений и страхов. В странных песнях Сан Ра иногда попадаются максимы, раскрывающие всю парадоксальность бытия: «Ты сделал ошибку. Ты сделал что-то неправильно. Так сделай другую ошибку, и ты сделаешь что-нибудь правильно!»
Послушать
Sun Ra and His Arkestra. Jazz In Silhouette (1959)
Saturn
Один из лучших альбомов Сан Ра чикагского периода был записан 6 марта 1959 года, до переезда в Нью-Йорк и перехода к авангарду (примечательно, что сам Ра не относил себя к авангардной джазовой сцене, считая ее для себя слишком серьезной). Ностальгический, даже сентиментальный оркестровый свинг и бодрый бибоп здесь парадоксальным образом сочетаются с обложкой, на которой полуобнаженные женщины телепортируются на другие планеты, и названиями пьес вроде Saturn или Horoscope. Одной частью своего сознания Сан Ра пишет хитроумные, вполне земные аранжировки, а другая витает в космическом пространстве в поисках вибраций с Сатурна — и это придает диску атмосферу неземной, отстраненной загадочности. Jazz In Silhouette обращен одновременно и в прошлое, и в будущее: например, завершающая первую сторону пластинки композиция Ancient Aiethopia лишена аккордной прогрессии и представляет собой гипнотическую девятиминутную молитву с перкуссией и флейтой. Получается некий научно-фантастический, сошедший с ума Дюк Эллингтон.
Орнетт Коулмен: дитя свободы
Контрабасист Чарльз Мингус был свидетелем одного из легендарных выступлений саксофониста Орнетта Коулмена в нью-йоркском клубе Five Spot в 1960 году. Он описал свои впечатления так: «Если бы парни с их свободной формой могли сыграть одну мелодию дважды, тогда я бы признал, что они что-то играют. Большую часть времени они бегают пальцами по саксофону и сами не знают, что выходит. Они экспериментируют». Мингус сам был одним из вдохновителей стиля «свободный джаз», который возглавил Орнетт Коулмен. Этот саксофонист превратил древнее, протяжное блюзовое пение в экспрессивную музыку будущего, которая навсегда переменила способ исполнения и слушания.
Саксофонист, появившийся на свет 9 марта 1930 года в Техасе, получил свой первый инструмент в 14 лет и сам его осваивал. В начале своей карьеры он играл бибоп на теноре и путешествовал по Югу США с музыкантами из Нового Орлеана. После одного из концертов на Орнетт Коулмен попал в потасовку, и его саксофон был разбит — тогда он перешел на альт, с которым уже не расставался.
В 1954 году в Лос-Анджелесе он купил пластиковый саксофон, поскольку не мог себе позволить полноценный металлический. Сначала музыканту не нравился его сухой, неказистый, лишенный характерного гудения звук, но он привык, и позже именно это уникальное звучание стало его особенностью. Саксофонист продолжал колесить из зала в зал, в перерывах подрабатывая где придется. Он даже состоял лифтером при универмаге!
С самого начала Орнетт Коулмен играл немного не так, как все, и не так, как принято. Даже прожженных боперов озадачивали непредсказуемые пассажи, которые выдувал этот тихоня (ему даже порой запрещали солировать). Казалось, до ритма и аккордной прогрессии ему вовсе нет дела, а куда важнее именно то, что он играет, сам звук, чистая эмоция, плач, визг, даже если они выражены замысловатым и выбивающимся из общей структуры мелодическим зигзагом. Коулмен играл сыро, протяжно, подобно блюзовому пению, — и многие музыканты считали, что он либо просто не может попасть в тональность, либо слишком много на себя берет. Разумеется, Коулмену было трудно найти единомышленников — или просто тех, кто согласится с ним помузицировать.
В 1958 году Орнетт Коулмен сделал первую запись Something Else!!!!, которая своей сыростью, ассоциативностью импровизаций и подчеркнутой неортодоксальностью встряхнула джазовый мир (хотя по сегодняшним меркам она слушается вполне традиционно). Вместе с саксофонистом в студию пришли трубач Дон Черри, барабанщик Билли Хиггинс, басист Дон Пейн и пианист Уолтер Норрис — с ними саксофонист познакомился, еще работая лифтером. Впрочем, вскоре Коулмен вовсе откажется от фортепиано на целые десятилетия. Зато в его состав придет контрабасист Чарли Хейден, один из его самых важных соратников по фри-джазу.
Квартет Орнетта Коулмена вызвал сенсацию своими выступлениями в клубе Five Spot в богемном нью-йоркском районе Гринвич-Виллидж. Разумеется, атональные эксперименты вызвали жаркие споры. Часть музыкантов и критиков сочли Орнетта Коулмена сокрушителем основ, другие провозгласили его гением и новатором, третьи утверждали, что он просто шарлатан. Майлз Дэвис насмехался над непутевым авангардистом, а Рой Элдридж сказал: «Я слушал его всеми способами. Я слушал его, будучи навеселе, слушал на трезвую голову. Я даже с ним играл. Я думаю, он просто забавляющийся ребенок». Напротив, вибрафонист Лайонел Хэмптон был покорен новым подходом и даже предлагал поиграть вместе, а классический дирижер Леонард Бернстайн помог басисту группы Чарли Хейдену получить грант от фонда Гуггенхайма.
В 1960 году на прилавках музыкальных магазинов появилась новинка от самого скандального саксофониста современности с большими буквами на обложке: Free Jazz: А Collective Improvisation, дополненными абстрактной картиной Джексона Поллока. Эта записанная в один присест музыка (технически разделенная на две стороны пластинки, но на деле — неделимая) уходила куда-то за горизонт. На протяжении почти сорока минут здесь играют сразу два квартета, каждый в своем стереоканале поверх сложного бита от двух барабанщиков. Все вместе — густое звуковое варево с расползающимися в разные стороны соло, хаотическими инструментальными диалогами и с основой в виде коротких, угловатых набросков темы.