Молодой музыкант менял оркестры, перемещался по стране и выучивал наизусть соло своего кумира Роя Элдриджа. Уже тогда к нему прилипло прозвище Dizzy (Головокружительный) за экспрессию в игре и постоянные шуточки. Кстати, за это веселье его любили не все: например, Майлз Дэвис, при всем уважении к коллеге, не выносил подобного клоунского поведения, особенно на сцене. Но Диззи не мог быть другим; он буквально излучал почти детское жизнелюбие, и ужимки и смешные фразочки стали частью его сценического имиджа. Впрочем, когда Диззи подносил к губам трубу, ни у кого не оставалось сомнений в серьезности его музыкальных намерений: с такой техничностью, скоростью и свободой не играл никто.
В 1937 году Диззи Гиллеспи из Филадельфии переехал в Нью-Йорк и вступил в оркестр Тедди Хилла, где первым трубачом до него был сам Рой Элдридж. А через пару лет присоединился к оркестру Кэба Кэллоуэя — одному из самых высокооплачиваемых черных ансамблей в Нью-Йорке. Но тут возникли проблемы. Трубач начал играть по-своему, в духе нарождающегося бибопа, чем вызвал недовольство лидера оркестра, который называл его проделки «китайской музыкой». Во время одного из концертов кто-то из музыкантов кинул в спину поющему Кэбу Кэллоуэю бумажный шарик. Взбешенный лидер оркестра тут же обвинил Диззи — тот вроде как любил озорные выходки. Музыканты начали спорить, и дошло до того, что трубач достал нож. Инцидент положил конец его работе в оркестре Кэба Кэллоуэя.
После гастролей в составе певца Билли Экстайна (в Сент-Луисе он поразил воображение молодого Майлза Дэвиса) Диззи обосновался в нью-йоркском клубе Minton’s Playhouse, где проводились джемы с участием барабанщика Кенни Кларка, пианиста Телониуса Монка и других музыкантов. Его главным товарищем был саксофонист Чарли Паркер, с которым они познакомились во время тура Кэба Кэллоуэя 1940 года в Канзас-Сити. Молодые экспериментаторы — загадочный и непредсказуемый гений Чарли Паркер и беззаботный экстраверт Диззи в черной беретке и очках в роговой оправе — поразили музыкальную общественность Нью-Йорка новым стилем — бибопом. В то же время Диззи встретил женщину своей мечты: вместе с миссис Лоррейн Уиллис Гиллеспи он прожил до конца своих дней.
Музыканты бибопа записывались малыми составами, но Диззи мечтал о большом оркестре. Причем о таком, который играл бы бибоп! Со второй попытки он сумел объединить несоединимое. Биг-бенд Диззи Гиллеспи существовал четыре года: этот оркестр играл не только бибоп, но и любимую его лидером афрокубинскую музыку (его стиль даже прозвали кубопом — как соединение кубинской музыки и бибопа). Оркестр распался в 1950 году из-за финансовых проблем — удивительно было даже то, что он сумел продержаться так долго! Через шесть лет Диззи образовал новый биг-бенд, который ездил на гастроли в Иран, Ливан, Сирию, Пакистан, Турцию, Грецию, Югославию и Южную Америку в рамках американской культурной миссии.
В 1953 году во время перерыва в концерте кто-то случайно сел на трубу Диззи Гиллеспи, и труба изогнулась пополам. Казалось бы, инструмент был безнадежно загублен, и другой музыкант мог бы просто выбросить его, но не таков был Диззи, который во всем привык искать хорошую сторону. Он попробовал поиграть на сломанной трубе, и ее звук так ему понравился, что он решил отныне перейти исключительно на трубы с сильным изгибом. Специально для него через несколько месяцев начали производиться изогнутые на угол сорок пять градусов инструменты — теперь Диззи даже издалека нельзя было перепутать ни с одним другим трубачом (а та самая, первая труба сейчас находится в Национальном музее американской истории).
Легкий на подъем, Диззи Гиллеспи переиграл в огромном количестве малых и больших составов, озвучил ряд мультфильмов, сыграл соло в хите Do I Do Стиви Уандера, получил звезду на голливудской Аллее славы и даже с другими джазовыми артистами поучаствовал в круизах по Карибскому морю. Когда-то он рассматривался как музыкальный бунтарь, но его музыку больше не считают радикальной: несколько десятилетий он пребывал в статусе джазовой звезды первого эшелона, который своими появлениями на телевидении и озорным чувством юмора вызывал любовь к джазу у широкой публики. Бибопу он не изменял, услаждая слух публики своей ошеломляющей техникой. В 1970 году он присоединился к Вере Бахаи — одной из молодых религий, адепты которой верят в то, что для представителей всех культур и традиций существует единый Бог, только все представляют Его по-разному.
А еще — Диззи Гиллеспи был единственным джазменом, который баллотировался на президентский пост, бросив вызов действующему президенту Линдону Джонсону и кандидату от республиканцев Барри Голдуотеру. Дело было в 1964 году. Как это часто бывало в случае Диззи, все началось с хохмы: ради смеха были выпущены значки «Диззи Гиллеспи в президенты!». Он предложил переименовать Белый дом в Дом блюза и приготовил свою команду: в качестве государственного секретаря предполагался Дюк Эллингтон, министром обороны был «назначен» барабанщик Макс Роуч, а директором ЦРУ — Майлз Дэвис. Рэю Чарльзу предназначался пост библиотекаря в Библиотеке Конгресса, а Луи Армстронгу — министра сельского хозяйства! А вот губернатора Миссисипи расистских убеждений Диззи планировал отправить с ответственными поручениями в Конго.
На повестку дня Диззи Гиллеспи поставил борьбу с расовыми законами, бесплатное здравоохранение и образование, а также отправку черного астронавта на Луну (предложив свою кандидатуру, если смельчаков не найдется). Его концерт в Монтерее 1963 года превратился в митинг кандидата в президенты, способного свинговать. Несмотря на все усилия, предвыборная гонка исчерпала себя, а доходы от продажи значков «Диззи Гиллеспи в президенты!» пошли в правозащитные организации (сами эти значки ныне — коллекционная редкость). Впрочем, в Белый дом, так и не переименованный в Дом блюза, трубач все-таки попал: в качестве музыканта, а не президента. И даже сыграл свою пьесу «Соленые орешки» вместе с президентом Джимми Картером в 1978 году.
Играть на трубе Диззи Гиллеспи удавалось куда эффективнее, чем раздавать предвыборные обещания. За один 1989 год он дал 300 концертов в 27 странах, появился в 100 американских городах и трех телепрограммах, записал четыре альбома, был коронован в Нигерии, заслужил французский орден Искусств и литературы, был назначен профессором Университета Калифорнии и получил четырнадцатую по счету почетную докторскую степень — на этот раз в Беркли. И заодно получил «Грэмми» за жизненные достижения. 26 ноября 1992 года Диззи должен был выйти на сцену Карнеги-Холл в тридцать третий раз — чтобы отметить свой 75-й день рождения. К сожалению, в тот день он не смог встать с постели, страдая от рака поджелудочной железы, но его друзья-музыканты сыграли очень душевный концерт в его честь. В конце концов из-за рака Диззи Гиллеспи ушел в мир иной 6 января 1993 года, оставив нам в наследство огромное количество полной энергии и жизнелюбия музыки.
Послушать
Dizzy Gillespie. Story 1939—1950
Proper
Самые плодотворные годы Диззи Гиллеспи — в собрании из четырех дисков, которое дает возможность оценить щедрость и энтузиазм самого жизнерадостного трубача в истории джаза. Его история начинается с первого бибопового соло в составе группы Лаки Миллиндера. Оно звучит здесь в контексте свинга, в пьесе Little John Special 1942 года, а рифф из нее позднее превратится в одну из самых известных пьес Диззи Гиллеспи — Salt Peanuts. Продолжение — радикальные бибоповые эксперименты Dizzy Atmosphere или Groovin’ High (редкая первая запись с саксофонистом Декстером Гордоном), по сравнению со свинговым материалом и впрямь звучащие весьма причудливо. Еще в оркестре Кэба Кэллоуэя Диззи сдружился с кубинским трубачом Марио Баузой и начал проявлять интерес к сплаву джаза с афрокубинской музыкой, так что приличная часть сборника отдана на откуп кубопу. Отдельное внимание пьесе A Night In Tunisia, написанной в 1942 году, — это один из шедевров афрокубинского джаза, который своей популярностью во многом обязан стараниям Диззи Гиллеспи.