Чарльз Мингус не мог не использовать свой лейбл для издания собственных сочинений. Его идолом был постоянно фонтанирующий новой музыкой Дюк Эллингтон («Когда я впервые услышал Дюка Эллингтона, я чуть не спрыгнул с балкона в зале, а одна вещь взволновала меня до такой степени, что я заорал!»). Контрабасист даже поиграл в его оркестре в начале 50-х годов, но был уволен непосредственно Дюком после драки с тромбонистом Хуаном Тизолом прямо на сцене. Мингус воспринял методы работы своего бывшего нанимателя: как и Дюк, он впоследствии писал музыку в расчете на индивидуальные способности и предпочтения своих музыкантов (Диззи Гиллеспи говорил, что Мингус напоминает ему «молодого Дюка»). Кстати, контрабасист часто сочинял за фортепиано и однажды признался, что всегда хотел стать пианистом.
К середине 50-х Чарльз Мингус уже считался серьезным автором — многих музыкантов и слушателей поразила его десятиминутная блюзовая поэма Pithecanthropus Егес-tus 1956 года. В последующие годы Мингус по структурной и ритмической оригинальности своих творений вышел на уровень Эллингтона и Телониуса Монка. Сам он редко употреблял слово «джаз»: «То, что я делаю, — это музыка Мингуса». Эта музыка, с одной стороны, воскрешала идею коллективной импровизации оркестров Нового Орлеана, с другой — была устремлена в авангардное будущее. Это густой, временами неповоротливый поток странных созвучий — религиозно экспрессивных, гневных, возвышенных, временами пугающих, временами умиротворяющих. Считается, что музыку Мингуса очень трудно исполнять, но многие музыканты с удовольствием это делают.
Работать с Мингусом было нелегко. Контрабасист был известен своей вспыльчивостью, из-за которой возникали постоянные ссоры с аудиторией, критиками и его собственными музыкантами. Саксофонист Джеки Маклин получил удар в челюсть после объявления о своем уходе из ансамбля, а тромбонист Джимми Неппер потерял передний зуб, отказавшись взять на себя дополнительную работу при подготовке к концерту (за этот удар Мингус даже получил условный срок). В ответ на невнимание праздной публики Мингус мог остановить выступление и сказать в микрофон что-нибудь обидное («Айзек Стерн не стал бы мириться с подобным дерьмом!»), а то и в порыве ярости сломать свой дорогущий контрабас.
Всегда откровенный в выражении своих эмоций, Чарльз Мингус и в музыке не скрывал свои взгляды на политику и расовую дискриминацию, не стесняясь называть свои сочинения как-нибудь вроде «О Господи, не дай им сбросить на меня атомную бомбу». Скажем, в свою пьесу Fables Of Faubus он вложил свой гнев по отношению к Орвалу Фабусу, губернатору Арканзаса, который препятствовал поступлению черных тинейджеров в школу для белых. На альбоме Mingus Ah Um эта композиция звучит в инструментальном виде, но через год на лейбле Candid она была выпущена с язвительным текстом и получила название Original Fables Of Faubus. За подобные проделки Мингуса прозвали «сердитым человеком джаза».
В начале 60-х годов из-за напряженной работы и интенсивного сочинения Мингус попал в психиатрическую больницу, где он написал часть своих мемуаров, в которых, в частности, хвастался сексуальными подвигами. Но он не прекратил писать и музыку и вскоре после выписки выпустил альбом The Black Saint And The Sinner Lady, который считается одним из джазовых шедевров. Здесь всего одна композиция, разделенная на части и записанная с наложениями и студийными трюками: сам автор назвал ее «этнической фолк-танцевальной музыкой» и планировал в качестве музыкального сопровождения к балету. Примечания к потрясающей работе написал сам Мингус и, что удивительно, его тогдашний психотерапевт.
Под конец жизни этот сумрачный великан с контрабасом гастролировал со своими талантливыми составами по Европе и Скандинавии и привлекал к себе значительный интерес увлеченной джазом аудитории. Несмотря на весь успех, он чувствовал себя недооцененным и мог годами жить в уединении, не являя миру своей новой музыки. Мингус писал до конца жизни, правда, к середине 70-х годов его техника начала давать сбои из-за прогрессирующей болезни Лу Герига — бокового амиотрофического склероза. 5 января 1979 года в возрасте 56 лет Чарльз Мингус умер в Мексике, куда ездил лечиться, а его пепел был развеян над рекой Ганг в Индии. Всю жизнь Чарльз Мингус пытался выразить себя через творчество («Я собираюсь узнать, что я за человек, через свою музыку — это единственное, в чем я могу быть свободен»), и по намеченному им пути идут новые поколения музыкальных искателей.
Послушать
Charles Mingus. Mingus Ah Um (1959)
Columbia
Знакомство с опасным и бескомпромиссным Чарльзом Мингусом можно начать с его первой пластинки, выпущенной Columbia Records. Альбом Mingus Ah Um часто можно видеть в списках величайших джазовых альбомов, но, в соответствии со сложным нравом ее создателя, эта музыка не может обещать комфортного прослушивания. Она груба и эмоциональна, в меру радикальна — Mingus Ah Um не пустишь приятным фоном, альбом требует к себе повышенного внимания. На заре модального джаза и джазового авангарда Мингус сохраняет соло относительно короткими, а музыку пишет по старинке, в нотах. В эпоху малых ансамблей он идет по стопам Дюка Эллингтона и мыслит формальными категориями большого оркестра. Результат — экстраординарное по текстуре (госпел, свинг, боп, налет классики и авангарда) заявление и дань музыкальным корням. Здесь и солнечное песнопение Better Git It In Your Soul, и посвящение пианисту Джелли Ролл Мортону, и «Открытое письмо Дюку», и скорбная баллада Goodbye Pork Pie Hat, навеянная смертью Лестера Янга.
Оскар Питерсон: махараджа клавиатуры
Однажды джазовый импресарио Норман Гранц ехал в такси в Монреальский аэропорт и услышал потрясающую фортепианную игру по радио. Он был так впечатлен, что потребовал от таксиста развернуться и немедленно ехать в тот ночной клуб, где играет этот пианист. Им оказался Оскар Питерсон — молодой музыкант, который еще не знал, что эта встреча с хватким американским бизнесменом обернется для него многими десятилетиями дружбы, взлетом международной карьеры и репутацией одного из самых влиятельных пианистов в истории. Более 60 лет Оскар Питерсон выступал по всему миру, дав тысячи концертов, заслужив массу титулов, наград и похвал и всегда соответствуя своим высоким стандартам. Все началось в тот день в Монреале, когда Норман Гранц сел в правильное такси.
Многие великие джазмены родом из США, а вот пианист Оскар Питерсон — канадец. Он родился 15 августа 1925 года и рос в бедном районе на юго-западе Монреаля. Отец Оскара видел в музыкальном образовании новые возможности для своих детей. В пятилетнем возрасте его сын начал изучать трубу, но из-за туберкулеза был вынужден перейти на фортепиано под опекой старшей сестры Дейзи. Очень скоро стало очевидно, что талант Оскара превзошел возможности домашнего обучения, и он был отправлен к квалифицированным учителям. Многие джазовые музыканты были талантливыми самоучками и самородками, а Оскар был прилежным учеником, который с одинаковым усердием изучал и западную классическую традицию, и джаз. После прелюдий и фуг Иоганна Себастьяна Баха он мог запросто перейти к регтайму.
Как-то раз отец сыграл маленькому Оскару Tiger Rag Арта Тейтума, и тот так разочаровался в своей игре, что на несколько недель даже забросил занятия: «Тейтум напугал меня до смерти!» В конце концов Оскар Питерсон и Арт Тейтум стали хорошими друзьями, хотя первый всегда немного стеснялся последнего и даже не подходил к инструменту в его присутствии. Еще одним кумиром юного Оскара Питерсона был Сергей Рахманинов — цитаты из фортепианных концертов этого мастера разбросаны по записям джазмена, которые всегда поражали своей утонченностью и академической филигранностью исполнения.