Осенью 1846 года они переехали в Казань.
Постепенно молодость брала свое, к Саше вернулись и здоровье, и веселье. Бутлеров пользовался любовью не только среди своих товарищей, но и у преподавателей. Александр привлекал внимание и своим атлетическим видом, и исключительным прилежанием, с которым он слушал и записывал лекции. Казалось, он совсем не уставал, и в конце лекции его взгляд не блуждал рассеянно по сторонам, а оставался по-прежнему сосредоточенным и внимательным. Молодой Бутлеров вообще занимался с исключительным усердием, но, к своему удивлению, заметил, что самое большое удовольствие доставляют ему лекции по химии. Он был студентом естественно-научного отделения, но лекции профессора Клауса его не удовлетворяли. Он стал регулярно ходить и на лекции Николая Николаевича Зинина, которые читались для студентов физико-математического отделения. Очень скоро Зинин, наблюдая за Александром во время лабораторных работ, заметил, что этот светловолосый студент необыкновенно одарен и может стать хорошим исследователем.
…Бутлеров тщательно выполнял задание, предложенное студентам профессором Клаусом. Он осторожно пересыпал в пробирку оранжево-красные кристаллы сульфида сурьмы, любуясь их цветом. Опыт удался.
— Посмотрите, какие красивые кристаллы! — воскликнул Бутлеров, обращаясь к соседу.
— Можно и мне посмотреть? — спросил находившийся в Лаборатории Зинин и, подойдя к столу, взял пробирку. — Очень хорошо! Отлично поработали.
— Я бы и больше работал, но профессор Клаус не разрешает брать более двух задач в неделю.
— Если хотите, можете получать задания и от меня.
— Конечно же! — Бутлеров сиял от радости.
— Тогда начните вот с этого. — Зинин подал юноше несколько аккуратно исписанных листков. — Тут прописи получения яблочной и галловой кислот, которые я взял из статьи в «Анналах» Либиха. Хочу их проверить.
Зинин проверял в своей лаборатории почти все рецептуры получения новых веществ. Многие опыты он ставил сам или совместно с сотрудниками, а иногда и со студентами.
Доверие, которое оказал профессор Александру, польстило ему, и начинающий исследователь постарался выполнить задание как можно тщательнее. Бутлеров ознакомился с некоторыми разделами органической химии, попробовал синтезировать в лаборатории сложные органические вещества. Он настолько увлекся работой, что начал проводить опыты и дома. При этом дом наполнялся таким отвратительным запахом, что обитатели его начинали не на шутку сердиться и упрекать в безрассудстве; тетки все еще боялись за его здоровье. Но Александр не слушал никого. Что могло сравниться с радостью творческого труда?
По мере того как Александр все глубже вникал в суть синтеза органических соединений, все отчетливее становилась для него разница в теоретических воззрениях его учителей. Профессор Клаус твердо стоял на позициях электрохимической теории Берцелиуса. По его мнению, вещества образуются в результате электрохимического притяжения между атомами или радикалами, которые заряжены положительным или отрицательным электричеством. Николай Николаевич Зинин подчеркивал в своих лекциях, что в случаях, когда речь идет об органических соединениях, теория Берцелиуса терпит полный крах. Одна из другой рождались новые теории — в основном во Франции, — но они не могли в полной мере объяснить образование и состав органических соединений. Любознательному студенту не оставалось ничего другого как засесть за книги, читать, сравнивать факты и искать истину.
Бутлеров занимался успешно, но все чаще задумывался над своим будущим, не зная, что ему в конце концов выбрать. Заняться биологией? Так много неизученного в этой области! Но с другой стороны, разве отсутствие ясного представления об органических реакциях не предлагает бесконечные возможности для исследований?
Чтобы получить ученую степень кандидата, Бутлеров должен был представить диссертацию по окончании университета. К этому времени Зинин уехал из Казани в Петербург, не оставалось ничего иного, как заняться естественными науками. У Бутлерова была огромная коллекция бабочек — материал достаточно обширный, и он начал с энтузиазмом готовить статью «Дневные бабочки Волго-Уральской фауны». Однако обстоятельства сложились так, что Александру все-таки пришлось вернуться к химии[152].
После утверждения Советом ученой степени Бутлеров остался работать в университете. Единственный профессор химии Карл Карлович Клаус не мог все занятия вести сам и нуждался в помощнике.
152
В 1847 г. в связи с уходом Н. Н. Зинина из Казанского университета Бутлеров представил в качестве кандидатской диссертации статью не по химии, а по зоологии «Дневные бабочки Волго-Уральской фауны» [Уч. записки Казанск. ун-та, кн. I, 3–60 (1848)]. Степень кандидата получали студенты, успешно учившиеся, занимавшиеся научной работой и представившие по окончании курса оригинальное исследование.