Однажды мелькнувшая мысль теперь не давала покоя. А что если и впрямь отправиться с обозом в Москву и там поступить в ученье? Однако никому не должно знать об этом. И вот уже у Михаилы родилась своя тайна… А когда подули первые холодные ветры и снег толстым слоем укрыл землю, крестьяне Денисовки стали готовиться в долгий санный путь. Тяжело грузили товарами сани, а потом, надев овчинные тулупы, тронулись в дальнюю дорогу на Москву.
Было это в начале декабря 1730 года.
— Счастливого пути, Михайло, — попрощался с сыном Василий Ломоносов[80].
— До свидания, отец.
— Будешь товар продавать, совет держи с Тимофеем Петровым. Хоть и не маленький ты, сам справиться должен, но Тимофей — человек умный и даст толковый совет.
— Не беспокойся, отец. Сделаю все, как надо. Порывистый ветер слепил снегом глаза. Михайло уткнулся
в воротник тулупа и зашагал быстрее. Тяжело груженные сани медленно двигались по снежному насту. Возницы шли за санями, то и дело подстегивая усталых лошадей.
Сменяли друг друга короткие морозные дни и долгие северные ночи. Около полутора месяцев находился обоз в пути. Трудно добирались до Москвы.
Ну вот и она, белокаменная! Снег на улицах плотно утоптан. Сани скользят легче, шаг стал шире. Торговцы горячими пирожками что есть мочи кричат, зазывая прохожих. Богатые дамы, закутанные в дорогие меха, с любопытством разглядывают из крохотного оконца кареты нескладные тулупы заезжих северных купцов. Михайло будто и не знал усталости. На постоялом дворе он вмиг распряг лошадей, убрал товар и вышел на запруженные народом улицы.
Его внимание привлекла вывеска на большом здании: «Спасские школы»[81]. А что если войти сейчас да и попросить принять его в ученики? Но ведь годов-то уже девятнадцать. Не поздновато ли для школы? Он прошел мимо. Но вот взгляд его остановился еще на одной вывеске: «Государственный лицей»[82]. Не долго думая юноша распахнул дверь.
Директор — сухой седоватый старик в золоченых очках — ответил категорическим отказом.
— Лицей только для дворян, уважаемый. Принять не можем.
Для дворян! Но чем они лучше других? Умнее? Или знают больше? И разве не сильно его желание учиться, хотя и не дворянского он рода? У отца деньги есть — поможет учиться. Нет, нельзя отступать от своего, и Михайло вернулся в «Спасские школы».
— Из Холмогор я. Отец дворянин… Его приняли.
Михайло распродал соленую рыбу, мешки с солью и пестрые ткани, скупленные на кораблях, плывших из Европы до Белого моря. Послав поклон отцу, он распрощался с земляками, когда те собрались в обратную дорогу, и приступил к занятиям в Славяно-греко-латинской академии.
Жизнь в академии была далеко не легкой. Учителя — в большинстве своем иностранцы — грубо оскорбляли и унижали учеников, пытались вселить в них богобоязненные чувства и мысли[83]. Но труднее всех приходилось Михаиле Ломоносову: за своеволие сына отец отказался присылать деньги на содержание в академии. Порой ломоть хлеба да чашка кваса составляли весь рацион за день, однако пищи для разума пытливого юноши было предостаточно. В академии имелась большая библиотека, и Ломоносов много читал. За несколько лет он освоил латинский язык, русский и математику, оставив позади самых лучших учеников. Михайло был любимцем учителей — он поражал всех глубиной и разносторонностью знаний. Но каким ударом явилась для всех весть о том, что он сказал неправду, назвавшись дворянином. Что было делать? Крестьянское происхождение не позволяло молодому Ломоносову продолжать занятия в академии, но его неутомимое усердие было подкупающим и примерным, оттого, несмотря на требования закона, учителя приняли решение дать возможность Ломоносову закончить академию. Ломоносов стал работать еще упорнее.
Минуло два года. Близилось время, когда Ломоносову придется расстаться с академией. За пять лет он одолел не одну науку. Его товарищи продолжали образование в академии, занимаясь теологией. Но Ломоносов не проявлял к ней особого интереса. Его мысли занимали практические науки, знания, которые были бы полезны людям.
В осеннюю пору подолгу бродил Ломоносов тропинками тенистого парка и размышлял о будущем. Куда идти дальше? С чего начинать? Ответ на тревожившие его мысли пришел неожиданно.
На аллее показалась сухощавая фигура ректора. Ломоносов учтиво поклонился.
— А, Михайло Ломоносов, — обрадовался ректор. Вы-то мне и нужны. — Присядем, молодой человек, на эту скамью. Сегодня я получил письмо из Петербурга от директора Петербургской Академии наук барона Корфа[84]. Хочу зачитать его вам.
Ломоносов в недоумении посмотрел на ректора. Тот развернул белый, красиво исписанный лист бумаги и нашел, видимо, интересующее его место.
— Вот, вот послушайте: «Надеюсь, Вы осведомлены о том, что Университет и Петербургская Академия наук объединились. Теперь проблемы науки и образования мы будем решать совместно. Решено также, исключительно по моему настоянию, отобрать образованных, способных учеников из всех школ России и зачислить их студентами в Университет. Если во вверенной Вам Славяно-греко-латинской академии есть оные, Вы окажете нам честь, рекомендовав их в число студентов Университета».
Ректор задумчиво смотрел на юношу.
— Пошлем-ка мы вас, Ломоносов. Что скажете на это?
— Бог ты мой! Да надо целовать вам руки в знак благодарности! Вы делаете для меня больше, чем может сделать отец для сына. В пояс кланяюсь вам за это. Иначе и не выразить моей вам признательности.
— Вы доказали, Ломоносов, что способны учиться дальше. Доказали, что любите науку, и, несмотря ни на что, я посылаю именно вас. К тому же это университет, другие порядки[85]…
Последние месяцы академической жизни прошли для Ломоносова в мечтах о Петербурге. Счастливая перемена в судьбе означала конец нищенской жизни. В январе 1736 года он становится студентом университета. Однако спустя несколько месяцев ему пришлось снова готовиться к очередной поездке.
Организованные Академией наук многочисленные экспедиции, ставившие задачей изучение природных богатств России, нуждались в ученых — химиках и металлургах. Было принято решение послать трех лучших студентов учиться в Германию[86].
Одним из них был Михаил Ломоносов. Осенью 1736 года отправились в путь. Корабль доставил их в Гамбург. Друзья-студенты не спешили покинуть город. Свободная жизнь, веселые компании пришлись им по нраву. Так промчалось лето и наступили дождливые осенние дни. С севера задули холодные ветры, и молодые россияне, уложив свой багаж в карету, отправились в Марбург. Прибыли туда уже поздней осенью. Представились профессору Вольфу[87], который поддерживал переписку с бароном Корфом и был предупрежден о предстоящем приезде русских.
Начиналась новая, удивительная жизнь — работа в университете. Здесь Ломоносов впервые познакомился с современными теориями физики и химии. В то время Христиан Вольф считался одним из самых крупных ученых в Европе. Его лекции любил слушать Ломоносов; он был согласен с профессором, что в основу научных исследований должен быть положен опыт. Христиан Вольф познакомил Ломоносова с корпускулярной теорией. Михаил читал об открытиях Бойля и Галилея[88], узнал и о новых теориях самого Вольфа. Однако авторитет Вольфа не мешал Ломоносову критически относиться ко многим его постулатам. Он стремился выработать собственную точку зрения в науке. Учение Вольфа о невесомых жидкостях, например, казалось ему весьма фантастичным. Ломоносов много думал и искал ответа на все эти вопросы.
Какова сущность этой невесомой жидкости «теплорода», которая переливается из более теплого в более холодное тело? А флогистон — понятие, введенное Георгом Шталем? Он был врач, но занимался и химией[89]. Знаком был с учением Бехера[90]. Бехер продолжил исследования Бойля о горении. По его мнению, все вещества, которые могут гореть, содержат какой-то особый компонент. Бехер называл его «терра пингвис» — «жирная земля». Шталь же назвал этот горящий компонент флогистоном («флогистос» по-гречески— «воспламеняющийся»). По мнению Шталя, флогистон содержался во всех горючих веществах, при воспламенении он улетучивался. Чем больше флогистона содержится в веществе, тем лучше оно горит. Уголь состоит почти из чистого флогистона, так как после его сжигания остается совсем небольшой остаток. Металлы также содержат флогистон, потому что при обжигании они превращаются в золу. Но когда золу металлов смешивают с углем и прокаливают, она связывается с флогистоном из угля, и получается металл. Теория Шталя объясняла многие явления, но не могла дать ответа на один вопрос: почему зола металла тяжелее исходного металла, ведь при обжигании он потерял часть своего флогистона? Тогда сторонники Шталя высказали предположение, что флогистон — вещество с отрицательным весом. Это было и вовсе фантастично. Как принять существование вещества с отрицательным весом? Как все это объединить? Как связать с учением о корпускулах?
80
В действительности Ломоносов ушел из дома (9 декабря 1730 г.) без разрешения отца. Он получил паспорт «не явным образом, а посредством управляющего тогда в Холмогорах земскими делами Ивана Васильевича Милюкова» и, «выпросив у соседа своего Фомы Шубного китаечное полукафтанье и заимообразно три рубля денег, не сказав своим домашним, ушел в путь (Морозов А. А., ук. соч., с. 107—108). В дальнейшем неточности в биографии не отмечаются.
81
Московская Славяно-греко-латинская академия (в просторечии «Спасские школы») — первое духовное высшее учебное заведение Московского государства, основанное в 1685 г. и официально открытое в 1687 г. под названием «Эллино-греческая академия». В 1814 г. преобразована в Московскую духовную академию и переведена в Троице-Сергиеву лавру. В старших классах духовной академии слушатели получали основы знаний (правда, устаревших) по психологии и естественным наукам (Морозов А. А., ук. соч., с. 111—115).
82
«Государственных лицеев», т. е. средних учебных заведений, в то время в Москве не было. Ломоносов до подачи прошения о поступлении в Славяно-греко-латинскую академию (15 января 1731 г.) пытался поступить в Цифирную школу, располагавшуюся в Сухаревой башне, но ему этой «науки показалось мало» (Морозов А. А., ук. соч., с. 117).
83
Среди учителей и учащихся Славяно-греко-латинской академии были и передовые образованные русские люди. Например, Тарасий Постников, Иван Каргопольский и Иван Горлицкий по указу Петра I учились в Сорбонне (Морозов А. А., ук. соч., с. 105 и др.).
84
Иоганн-Альбрехт Корф (1697—1766) — президент Петербургской Академии наук с 1734 г., официально называемый главным командиром Академии. О. Корфе см.: Страдынь Я. П., Валескалн П. И. Из истории естествознания и техники Прибалтики. I. — Рига, 1968, с. 65—79.
85
Автор не упоминает о посещении М. В. Ломоносовым Киево-Могилянской академии. Здесь юный Михайло Ломоносов осенью 1734 г. знакомился с математикой, астрономией, физикой, алхимией, философией, риторикой и пиитикой, впервые познакомился с теорией флогистона, а также с произведениями И. Ньютона, Р. Декарта, Г. Лейбница, Б. Спинозы. В его записках, относящихся в 1740-м гг., обнаружена следующая заметка: «Говорить о создании университета в Киеве».
86
Решение об отправке за границу трех студентов Петербургской Академии наук (М. В. Ломоносова, Д. В. Виноградова и Г. У. Райзера) было принято Кабинетом министров по инициативе Академии. Отъезд студентов в Германию состоялся 19 сентября 1736 г. (Морозов А. А., ук. соч., с. 185; Летописи жизни и творчества М. В. Ломоносова. — М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1961, с. 32).
87
Христиан Вольф (1679–1754) — немецкий философ-идеалист, последователь Лейбница, ученый, пользовавшийся широкой известностью» не только в Германии, но и во всей Европе. Вольф согласился обучать русских студентов и руководить их занятиями «по химической науке,горному делу, естественной истории, физике, геометрии, тригонометрии,, механике, гидравлике и гидротехнике» (Морозов А. А., ук. соч., с. 185,205–210).
88
Галилео Галилей (1564–1642) — итальянский астроном, физик и механик, один из основоположников точного естествознания. Открыл закон инерции, законы падения тел, колебаний маятника и т. д. Впервые с помощью изготовленной им зрительной трубы наблюдал небесные светила. Открыл (1609–1610 гг.) горы на Луне, четыре спутника Юпитера, фазы Венеры, звездное строение Млечного Пути, наблюдал пятна на Солнце. В книге «Диалог о двух главнейших системах мира, птолемеевой и коперниковой» (1632 г.) блестяще развил учение Н. Коперника (1473–1543), за что в 1633 г. был осужден католическим судом в Риме. О Галилее см.: (Бублеников Ф. Д. Галилео Галилей. — М.: Просвещение, 1964; Кузнецов Б. Г. Галилей. — М.: Наука, 1964; Галилео Галилей. Избранные труды: В 2-х томах. — М.: Наука, 1964. — (Классики науки), Штекли А. Э. Галилей. — М.: Мол. гвардия, 1972. — (ЖЗЛ).