Гнев сверкнул в его глазах, и цвет не только вернулся на щеки, но и вспыхнул.
«Я рад, что мы смогли поговорить об этом.»
Я оттолкнулся от стойки и направился к двери, но остановился и оглянулся на него: мои мысли споткнулись о что-то, что он сказал.
«Если вам интересны мои намерения, то вот они. Я собираюсь жениться на вашей дочери. Затем я собираюсь провести каждый день своей жизни, чтобы сделать ее как можно более счастливой. Но когда я попрошу ее стать моей женой, вы об этом не узнаете. Я не буду спрашивать у вас разрешения, потому что она не собственность, и не буду уважать ваши традиции, потому что вы не понимаете, что это действительно ее выбор. И если она согласится, вы узнаете только тогда, когда она вам скажет. Вы узнаете, что мы собираемся пожениться, только если она решит пригласить вас. Вы узнаете, что у нас будет ребенок, только если она сочтет вас достойным знать, достойным быть в ее жизни.»
Он покраснел, и я понял, что уже давно перешел черту «не переходить», но не мог заставить себя остановить.
«Вы вырастили двух удивительных, независимых, умных женщин, одна из которых владеет моей душой. Две женщины, которыми вы должны невероятно гордиться. Я просто хочу, чтобы вы это делали.»
Оуэн придержал для меня дверь, когда я выходил из салона, улыбнулся и кивнул на прощание.
Затем я поехал прямо к дому Уиллоу, прервал ее работу, как эгоистичный ублюдок, которым я был, и занимался с ней любовью, пока все уродство утра не превратилось в любовь и блаженство.
Глава двадцать четвертая
Уиллоу
Маленькое кирпичное здание, служившее одновременно ратушей и муниципальным судом Альбы, было до отказа забито местными жителями, которые не занимались торговлей в историческом районе.
Ксандер уже имел преимущество, так как его офис находился прямо напротив зала, и он выглядел более чем комфортно в своем костюме, сидя напротив Милтона Сандерса, своего адвоката.
Я села на скамейку позади Кэма и Саймона, которые разговаривали между собой, но я не могла слышать их даже на расстоянии четырех футов.
«Никогда не видела здесь столько людей», - заметила Чарити, присаживаясь рядом со мной. Она была одета так же, как и я, в простое платье-футляр и жемчуг, как и наша мама, которая села рядом с Чарити.
«Ты даже не слышала о многих», - добавила мама.
Мы были не очень-то готовы к такому публичному делу, учитывая, что у нас был суд, работающий только потому, что папа был готов делить свое время между Салидой и городом. Ни один другой судья не вызвался бы приехать к нам.
«Конечно, Женевьева сидит за Ксандером», - покачала головой Чарити.
«А вот Пэт, Гидеон и Джон - позади нас», - сообщила мама, бросив быстрый взгляд через плечо.
«Доброе утро, дамы.»
Уолт проскользнул за нами вместе с Дороти Пауэрс.
«Они тебя не арестовали?», - спросила мама, приподняв брови.
«Нет. Вчера были даны показания», - ответила Дороти.
«Арт заканчивает работу с психологом, и тогда он тоже будет здесь.»
«Опять?», - спросила Чарити.
«Они надеются, что он будет достаточно вменяем, чтобы дать показания.»
Не отводя взгляда, я увидела, как Саймон покачал головой. Кэм не выглядел довольным, о чем бы ни шла речь.
«Он был не в себе, когда док опрашивал его в первый раз, но на прошлой неделе он был вполне вменяем. Почему бы вам, ребята, не подняться сюда?»
Я впервые оглянулась через плечо и увидела, что двери уже закрываются.
«Я заставляю его нервничать.»
Уолт кивнул в сторону сына, в его глазах светилась гордость.
Скотт Мэлоун пропустил Арта внутрь, а Дороти отошла, чтобы провести его к проходу, где он в итоге сел рядом с Кэмом, к большому недовольству другой части зала суда. Я запомнила этот момент, зная, что, возможно, больше никогда не увижу, как Арт встанет на сторону Кэм против Ксандера.
Двери снова открылись, и Джули Холл поспешила по проходу с конвертом из манилы. Она протянула его Кэму, который напрягся, поблагодарив ее, а затем положил конверт в папку, которую держал перед собой, не открывая.
Это, конечно, возбудило мое любопытство.
Питер Мэйвилл, наш судебный пристав, вошел в зал суда, и сразу за ним вошла Мэри Мерфи, чтобы занять свое место за столом. Мы были готовы начать.
Мое сердце заколотилось о ребра при мысли о том, что нас ждет. Как я смогу простить своего отца за то, что он принял решение против Кэма? Против Арта?
Кэм оглянулся на меня и подмигнул.