В 1312 г. у Михаила Ярославича произошло столкновение с Новгородом, вследствие чего тверской князь вывел оттуда своих наместников и прекратил подвоз к Новгороду припасов. Новгородцы смирились и уплатили Михаилу 1500 гривен серебра, и Михаил пропустил в Новгород обозы с хлебом. Отправив в Новгород наместников, тверской князь поехал в Орду, где в 1313 г. по смерти Тохты воцарился Узбек[168]. Отправленные Михаилом в Новгород наместники успели своими притеснениями возбудить к себе ненависть новгородцев, которые в 1314 г. собрались на вече для обсуждения поступков великокняжеских наместников. Юрий воспользовался таким положением дел в Новгороде и послал туда князя Федора Ржевского, который перехватал Михайловых наместников и заключил их на владычнем дворе. Новгородцы до того настроены были против Твери, что пошли на нее ратью с князем Федором Ржевским во главе. К берегам Волги вышел против них Димитрий Михайлович; шесть недель стояли друг против друга новгородцы и тверичи, так как нельзя было переправляться чрез реку, покрывшуюся тонким льдом; наконец, стали договариваться о мире и — примирились. Новгородцы послали за Юрием, и он зимой прибыл к ним с братом своим Афанасием. И рады были новгородцы, по выражению летописи, своему хотению[169]. Но в следующем, 1315 г. хан позвал Юрия в Орду, вероятно, вследствие жалоб Михаила Ярославича, который теперь возвращался из Орды с татарскими послами и войском, данным ему для усмирения Новгорода. Новгородцы вышли против Михаила с Юриевым братом Афанасием и князем Федором Ржевским, но в битве под Торжком, происшедшей 10 февраля 1315 г., потерпели разгромное поражение. Юрий Данилович медлил с отъездом в Орду, ожидая, может быть, результатов Михайлова похода на Новгородскую землю, и только после Новоторжской битвы 15 марта (следовательно, 1316 г.) отправился в Ростов, а оттуда — в Орду. Новгородцы также отправили в Орду послов, как сказано в летописях, «сами о себе», но тверичи перехватали этих послов и привели в Тверь[170].
Между тем как Михаил то враждовал, то мирился с новгородцами, Юрий в два почти года, которые он пробыл в Орде, успел приобрести милость хана и породниться с ним: он женился на сестре Узбека, Кончаке (в крещении — Агафии), и получил ярлык на великое княжение. На Русь с ним отпущены были татары, во главе которых стоял князь Кавгадый, пользовавшийся милостью и доверием хана. Михаил, ожидая, конечно, неприязненных действий со стороны Юрия и желая не допустить вторжение врага на свою землю, вышел к нему навстречу. Они сошлись (в 1317 г.) на берегу Волги близ Костромы. Новгородцы, к которым перед тем отправлен был посол-татарин с приглашением выступить против Михаила Ярославина, не явились: не зная, где находится Юрий, они в Торжке заключили с Михаилом договор, по которому обязывались не вступаться ни за одного из соперников. На стороне Михаила все-таки были суздальские князья, не хотевшие пристать к Юрию, вероятно, потому, что не знали о родстве его с ханом, или потому, что сомневались в успехе борьбы его с Михаилом. Долго стояли враги друг против друга; Михаил обменивался вестями с Кавгадыем и потому, конечно, мог узнать, в каком положении находится Юрий. Как бы то ни было, Михаил отказался в пользу Юрия от великокняжеского стола, вернулся в Тверь и заложил погоревший в прошлом году большой кремль, конечно, в ожидании нападения Юрия, в чем он и не ошибся[171].
Юрий остался в Костроме и собирал войска, намереваясь идти на Тверь[172]. Видя силу на стороне московского князя, суздальские князья пристали теперь к нему. Юрий поднял и новгородцев, чтобы с двух сторон напасть на Тверь, так что Михаилу для успешного выхода из затруднительного положения нужно было выбирать удобное время, чтобы порознь разбить двух неприятелей. Так и случилось, но, кажется, не по расчету Михаила, а по оплошности новгородцев: последние, простояв в Торжке шесть недель и договариваясь с Юрием об одновременном нападении на Тверь, наконец, прекратили бездействие и начали опустошать Тверскую землю по границе; Михаил выступил против них, одержал полную победу и по почину самих новгородцев заключил с ними мир, по которому побежденные обязались не держаться никакой стороны в начавшейся борьбе, и ушли домой. Между тем Юрий и Кавгадый с татарами чрез Ростов, Переяславль и Дмитров подошли к Клину, вступили на Тверскую землю, предавая по дороге все огню, мечу и грабежу, и остановились, не доходя 15 верст до Твери. Странно, что не сам Юрий, а Кавгадый начал оттуда договариваться с Михаилом; но эти сношения ни к чему не привели: «послы ездили все с лестию и не бысть межи ими мира». Юрий и татары хотели перейти на левую, еще не разоренную ими сторону Волги, а Михаил не решался выступать против них, может быть, не надеясь только на свои силы. Но вот поднимаются кашинцы, которым также угрожало опустошение их волости со стороны соединенных сил Юрия. Теперь тверичи и кашинцы вместе выступили против Юрия и встретились с ним при селе Бортеневе в 40 верстах от Твери. В происшедшей здесь 22 декабря 1318 г. битве Михаил одержал решительную победу, причем тверичи захватили в плен много бояр и князей, жену Юрия Кончаку и брата его Бориса, а также отбили много пленных. Кавгадый приказал своим воинам бросить стяги и идти в стан, а Юрий с небольшим числом людей бежал в Новгород[173]. Кавгадый примирился с Михаилом и с честью был принят в Твери. Между тем Юрий пришел в Новгород. Он, конечно, рассчитывал на то, что новгородцам невыгодным покажется усиление тверского князя, и — не ошибся. Весь Новгород, как говорит летопись, и Псков с владыкой Давидом вышли к Волге, куда прибыл и Михаил (это было весной); до битвы, однако, дело не дошло: князья примирились и решили идти в Орду на суд ханский. По договору, заключенному по этому случаю между Юрием Даниловичем, Михаилом Ярославичем и Новгородом, тверской князь обязывался признать старые границы между новгородскими и тверскими землями; возвратить купленные княгиней села в Вологде и в Бежецкой пятине; вернуть все взятое в Вологде, как кречетов, серебро и пр.; давать свободный путь купцам и отпустить задержанных им; не посылать дворян и приставов через рубеж в Новгородскую землю, а обоюдные между тверичами и новгородцами обиды разбирать на рубеже; новгородским послам и вообще новгородцам давать путь чрез Тверскую землю «бес пакости»; уничтожить грамоту, писанную в Городце, и ту, которая была писана в Торжке при Тайтемире и владыке. Здесь же Михаил обязался отпустить Юриева брата и жену; Афанасия Даниловича Михаил отпустил, но Кончака скончалась в Твери. Поэтому пошли слухи: одни говорили, что Кончака умерла, другие — что ее уморили, третьи говорили, что «то Бог весть». Эти слухи, конечно, могли сильно повредить Михаилу в Орде.
168
Там же. III, 70; IV, 48; V, 205, 208; VII, 186. Соловьев (III, 368) считает Узбека племянником Тохты, а Карамзин (IV, 108) — сыном.
171
Там же. V, 208; VII, 189 — обе летописи говорят о пребывании в Орде и приобретении Юрием ярлыка посредством серебра — фактах, может быть, разновременных — под 1319 г. в сказании о житии и кончине Михаила; V, 208; VII, 189 и XV, 409 говорят, что Михаил уступил великокняжеское достоинство Юрию, Ник. же III, 111, а за ней и
172
Татищев (IV, 97) говорит, что по заключении мира у Костромы Юрий пошел в Москву, и чрез несколько строк передает известие о соединении суздальских князей с Юрием также у Костромы. Очень может быть, что Юрий успел до похода на Тверь побывать в Москве и опять вернуться к Костроме.
173
Там же. I, 229; III, 72; IV, 48–49; V, 207–209; VII, 188–190; XV, 409–410; Супр. рук. изд. Оболенского 46–47; Ник. III, 114. Новгород. Первые эти события и отъезд Юрия в Орду помещает под 1318 г., а другие — под 1317-м, отъезд же Юрия — под 1318. III и V говорят, что новгородцы заключили мир потому, что не знали, где находится Юрий, что кажется невероятным. Некоторые из указанных источников, например Воскресенская летопись, говорят, что Юрий послал за новгородцами какого-то Телебугу; а по Троицк. (