Эта эпитафия не отражает участия Агнессы в счастливом завершении последнего этапа Столетней войны. Несмотря на боль утраты, Карл VII считал, что не вправе отказываться от побед, которые сами шли ему в руки. И вскоре этот неисправимый бабник снова стал совершать любовные подвиги. Известно, что угрызениями совести он не страдал. Ну а коль скоро ни одна из женщин не могла заменить Агнессу, вместо одной фаворитки король обзавелся целым гаремом любовниц. А набожная королева Мария, внезапно перечеркнув полвека аскетизма и строгости нравов, собрала в замке Шинон блестящий двор, стала одеваться в роскошные наряды и транжирить золото из королевской казны. Эту традицию охотно поддержали все последующие французские королевы.
Спустя три года после смерти Агнессы, в 1453 году Карл VII отправился в свой последний военный поход, которому предстояло положить победный конец войне, продлившейся сто тринадцать лет. И часть славы в этой победе принадлежит Прекрасной даме. Сумрак Средневековья уходил в прошлое, на горизонте забрезжило Возрождение, которое преобразило Францию в годы правления Карла VII. А эти три женщины – Иоланда Арагонская, Жанна д’Арк и Агнесса Сорель – превратили Карла Благослуживого в Карла Победителя.
2
Анна против Франсуазы
в борьбе за прекрасные глаза короля
Я хочу, чтобы меня окружали самые красивые и любезные женщины», – говорил Франциск I.
Его воля была исполнена. Любовный мир короля был полон созданий, одно красивее другого, «любезных» в том смысле, какой некогда придавался этому слову, то есть не слишком манерничали, предоставляя ему то… что он от них требовал. Действительно, прекрасный Франсциск мог показаться требовательным. Что ж, он имел к тому все основания: этот король Франции был королем и как мужчина. При двухметровом росте обладал мускулатурой на зависть нашим современным культуристам, с широкими плечами и тонкой талией. Но словно этих преимуществ было недостаточно, держался воистину по-королевски, умел сочинять мадригалы, покорять женщину словом… Поэтому нет ничего удивительного, что кандидатки толпами стояли перед дверями спальни монарха. В этом окружении красивых женщин исключением была его супруга, королева Клод, чьим именем назван сорт великолепных слив[25]. Природа не наградила бедняжку красотой, но в этом-то и заключается парадокс нашей истории: поскольку французские королевы имели основной задачей рожать наследников престола, от них никто не требовал, чтобы они были красивыми и желанными. Вот и Франциск уделял Клод ровно столько времени, сколько было необходимо для зачатия оных наследников. А когда он не был занят войной или охотой, свой досуг он посвящал Венере.
С восемнадцатилетнего возраста, когда Франциск был провозглашен наследником своего кузена Людовика XII, помимо многочисленных любовных интрижек, которые каждую ночь меняли тела и лица, он был в любовной связи с красивой женой известного адвоката Жака Дизомма. Возможно, что мужская сила господина Дизомма не соответствовала его многообещающей фамилии[26], поскольку жена без стеснения изменяла ему даже у себя дома! Когда встал вопрос о женитьбе на Клод, дочери короля Людовика XII, а по линии матери Анны наследнице герцогства Бретань, Франциск рассказал о своих намерениях сестре Маргарите не без некоторого цинизма: «Тут замешан вопрос с Бретанью, то есть государственные интересы. Я, конечно, уважаю эту королевскую дочь, но никогда не смогу ее полюбить. Ничто в ее облике меня не привлекает, но это не имеет значения! Я хочу жениться на этой девочке! Это вопрос государственной важности! Для любви есть другие луга, где я могу, даже не нагибаясь, набрать целую охапку самых нежных цветов и продолжу так долго, как пожелаю, нюхать розы удовольствия с женой адвоката Дизомма».
Жанна Дизомм была путеводной звездой в его жизни. Став королем, Франциск подчинил двор своим удовольствиям. «Двор без дам, что сад без цветов…» – заявил он. Чтобы «засадить свой сад», король завел не менее двадцати семи «цветов», которых он одевал за свой счет и, естественно, по своему вкусу. Он «срывал» их поочередно в зависимости от своего желания. В этом «земном раю» поэзия служила обрамлением любовных забав. Чаще всего именно в стихотворной форме король просил оказать ему знаки внимания, и ни одна из этих дам не думала ему отказывать. В своих стихах он притворно вздыхал: