Прежде всего, европейская культура – личностная культура (в этом её универсализм), затем она восприимчива к другим личностям и культурам и, наконец, это культура, основанная на свободе творческого самовыражения личности. Эти три особенности европейской культуры опираются на христианство, а там, где христианство в той или иной форме утрачено, европейская культура всё равно имеет христианские корни. И в этом смысле понятно, что, отрекаясь от Бога, европейская культура утрачивает и эти три свои чрезвычайно важные особенности.
Законы всех цивилизованных стран основаны на заповедях Ветхого и Нового Завета. Ни одна страна не достигнет процветания, если в основе её законов не лежат эти вечные принципы, определяющие различие между добром и злом, справедливостью и несправедливостью, принципы, служащие фундаментом гражданской и религиозной свободы. Прежде всего на страницах Библии мы находим самое совершенное руководство к жизни, какое только возможно. В Ветхом Завете ещё смутно, а в Новом – предельно ясно сияет Божья любовь – основание и источник обязанностей человека по отношению к Богу, к другим людям и к собственной душе. Тот, кто в повседневной жизни следует совершенному примеру Христа, не только сам станет примером, который никто не позволит себе презирать, но и наверняка обретёт вечную жизнь.
Не думаю, что культура Европы смогла бы выжить, если бы христианская вера полностью выродилась. Я убеждён в этом не только потому что христианин, но и потому что изучал социальную биологию. Если христианство будет жить, то будет жить и вся наша культура.
Я надеюсь, что в современной Польше христианство не исчерпало себя. Напротив, мне кажется, что в этом будущее человечества, потому что только благодаря христианству мы пережили и переживаем подъём цивилизации и культуры. Технические и научные достижения современного человечества – это ведь тоже во многом продукт христианской цивилизации. Такое освобождение человека, которое даёт христианство, где человек является Божьим сыном, даёт смелость и много свежих инноваций. Это даёт смелость индивидуальному мышлению. Именно поэтому я верю, что в христианстве заключается будущее.
Христианство – религия историков. Другие религиозные системы основывали свои верования и ритуалы на мифологии, почти не подвластной человеческому времени. У христиан священными книгами являются книги исторические, а их литургии отмечают – наряду с эпизодами земной жизни Бога – события из истории Церкви и святых.
Человек и человеческое, человеческая идея и человеческий образ имеют два истока в древнем мире, вечных истока – исток библейский и исток греческий. Там вырабатывался человек и возникал из первобытного хаоса. Человек имеет прежде всего иудейско-эллинские истоки. Но окончательно раскрывается человек и духовно становится на ноги, освобождается от власти низших природных стихий лишь в христианстве, лишь через Христа и христианское откровение. В личности Христа-Богочеловека человек окончательно стал существовать. И основная идея христианства о человеке есть идея реалистическая, а не символическая…
Там, где оборвано предание Христовой Церкви, человечество быстро скатывается к животному состоянию ‹…› Вместо веры, надежды, любви современный человек поставил превыше всего «независимость», формальный принцип «свободы», забыв о том, что содержательная и действительная свобода даётся только там, где есть дары Духа Святаго.
Свидетельством Его /Иисуса Христа – прим. сост./ важности, того влияния, которое Он имел на историю, и, по всей видимости, непостижимой загадки Его бытия, стало то, что ничья другая жизнь на этой планете не породила такого огромного объема произведений среди столь многих народов, на стольких языках. И поток этих произведений не оскудевает, а напротив, набирает силу.
Христианству было суждено явить миру идеального героя, который на протяжении восемнадцати веков освещал сердца людей, наполняя их вдохновенной любовью; который сумел повлиять на все без исключения эпохи, народы, темпераменты и обстоятельства, который не только являл собой высочайший образец добродетели, но был сильнейшим стимулом к следованию ей… Простое описание трёх коротких лет его активной жизни сделало больше для возрождения и смягчения человечества, чем изыскания философов и заклинания моралистов, вместе взятые.