Первый фонтанчик белой жидкости выплеснулся из бочки, когда пикап подбросило на следующем ухабе, и, пока машина тряслась по проселочной дороге, «молоко» мелкими порциями вылетало при каждом толчке и скапливалось лужицей на дне кузова. Когда Хетти выскочила на окружное шоссе, бочка опасно накренилась и качнулась обратно. На этот раз фонтан молока напоминал маленький гейзер и обильно залил коробку с подозрительными яйцами. Хетти продолжала путь.
Но недолго.
Как истинная фермерша, Хетти не снисходила до того, чтобы следить за дорогой, а все время оглядывала окрестные пастбища, где группками паслись ее драгоценные черные ангусы. Она гордилась, что, несмотря на шестьдесят лет, глаза у нее еще острые, зараженную глистами корову за тысячу ярдов определяют.
Через две мили после поворота на окружную дорогу, по-прежнему проходившую через пастбища «Сёркл-Т», хозяйка ранчо заметила в нескольких сотнях ярдов к югу от дороги на склоне холма корову с теленком. Сбросив скорость до пятидесяти миль в час, Хетти прищурилась от солнца, а потом, довольно хмыкнув, ударила по тормозам. Грузовик резко вильнул и остановился у левой обочины пустынной дороги. Хетти выскочила и быстро пошла по склону – взглянуть на корову и теленка поближе.
Она не услышала глухой звук, с которым бочка опрокинулась, уперевшись в край кузова. Хетти поднялась на холм и последовала за медленно удалявшимися животными. Пока она спускалась по дальней стороне, все больше теряя из виду пикап, ровная струйка «молока» поливала коробку с золотыми яйцами. Минуту спустя полегчавшая бочка сдвинулась и покатилась. Она упала на яйца и разбила с полдесятка.
Земля разверзлась, и мир вокруг Хетти обернулся ревущим адом пурпурно-красного пламени и разрывающего уши грохота. Пронесшаяся ударная волна сбила ее с ног и забросила в высохшую канаву у подножия холма. Канава спасла Хетти жизнь, когда расколовший небеса удар прокатился над ней. Ошеломленная и оглушенная, она распласталась под нависающим выступом земли.
Ударная волна потрясла ранчо и городки миль на сто вокруг, а сейсмическую активность зафиксировали приборы в Калифорнийском университете в Беркли, находящемся за двести миль, и в университете Лос-Анджелеса, в четырехстах милях. На полигоне Комиссии по атомной энергии, в каких-то шестидесяти милях к югу от зияющей дымящейся дыры, ознаменовавшей конец жизни пикапа ранчо «Сёркл-Т», сошли с ума все средства слежения и контроля.
Усадьба, если по прямой, находилась от точки взрыва примерно в восьми милях.
К тому моменту, как небо заслонил ослепляющий фиолетовый свет взрыва, Джонни успел расслабленно устроиться в стоящем на широкой задней террасе любимом кресле-качалке Хетти, попыхивая сигареткой в сторону взгромоздившегося на перила крыльца Барни. Оба еще моргали, остолбенев от изумления, когда ударная волна ворвалась на двор, расплющила постройки похлипче и покосила стены и крышу скрепленного металлическими скобами хлева. Все окна превратились в ураган смертоносных стеклянных осколков. Катящаяся сейсмическая волна, прошедшая вслед за взрывом, пошатнула крепкий дом из бревен и кирпича. Стихия обрушилась на Джонни, закрутила вместе с креслом-качалкой и прижала к стене дома. Барни волна подхватила и бросила, словно мешок мокрых лохмотьев, поверх изумленного и чуть не потерявшего сознание молодого человека.
Первое испуганное ржание лошадей в стойлах и коралях уже смешалось с мычанием телят в загонах, когда звук взрыва накрыл разрушения от ударной волны. Будто эхо тысячи собранных вместе пушек, выстреливших разом, рвущий душу звук, чью плотность, казалось, можно физически ощутить, пронесся над пустыней и окатил то, что осталось от ухоженного двора. Этот звук заставил едва шевелящихся на крыльце людей прижаться к полу и полетел дальше грохочущей приливной волной.
Чуть обождав, Барни со стоном свалился с запутавшихся друг в друге кресле-качалке и оглушенном Джонни. Тот пролежал в оцепенении еще секунду-другую и попытался встать.
– Хетти, – прохрипел он, неистово тыча пальцем на юг, туда, где в небо поднималась массивная колонна грязно-пурпурного дыма и огня, напоминая ножку уродливой ядовитой поганки. – Там Хетти!
Джонни, шатаясь, спустился с крыльца и неровно припустил к груде разбитых досок, которые несколько секунд назад были тракторным сараем. Когда юноша пересекал двор, с севера налетел сильный порыв ветра, гоня перед собой облака сухой пыльной земли. Потрясенного и побитого Джонни чуть снова не опрокинуло силой ветра, пронесшегося по ранчо в обратную сторону, в направлении мощного столба пурпурного дыма.