Джонни и Барни отложили работу и повели взволнованного ученого присесть на скамейку у лошадиных стойл.
– Ты помнишь, какого числа Салли отелилась? – продолжил Петерсон.
– Неточно, – ответил Джонни, – но могу посмотреть в журнале. Я четко записываю такие вещи, как рождение молодняка.
– Неважно, – сказал Петерсон, – я уже проверил. Это было девятое мая.
Он замолчал и торжествующе улыбнулся.
– Наверное, так и есть, раз вы говорите, – сказал Джонни. – Но что с того?
– И это был именно тот день, когда куры снесли первые золотые яйца, так? – спросил Петерсон.
– Это уж наверняка, док! – вступил в разговор Барни. – Я-то помню, миз Томпсон так бесилась тогда, что и молоко плохое, и с яйцами что-то не так, все в один день.
– Теперь, Джонни, слушай дальше, – продолжил ученый. – В ночь с восьмого на девятое мая мы провели на полигоне испытательный взрыв совершенно нового типа. Не могу тебе сказать, что именно это было, скажу только, что использовалось особое ядерное устройство, о котором мы сами знали-то немного. Поэтому взрывали в пещере на склоне холма.
Наши люди уже давно выработали достаточно обоснованную гипотезу, что незадолго до того, как корова и куры стали давать ингредиенты «эгг-нога», с ними нечто произошло. А тут кто-то вспомнил про экспериментальный взрыв, сверил дату, и мы пошли осматривать пещеру. У нас и раньше были подозрения, что это устройство испускает лучи нового типа. Мы провели визирование из пещеры и обнаружили, что направление излучения проходит по прямой линии на «Сёркл-Т». Снова установили устройство и, использовав миниатюрную модель, испытали его на эмбрионах цыплят. Конечно, получили мутацию. Но не ту, какая нам нужна.
Поэтому мы собираемся воссоздать всю ситуацию прямо здесь, однако на этот раз подвергнем воздействию не только Салли, но и десяток других гернзеек, как можно ближе к ней по родословной. И мы знаем, что у вас уже есть молодой петух, которого породил Соломон.
– Но, док, – запротестовал Джонни, – в тот день рано утром у Салли родился теленок. Разве это не будет иметь значения?
– Конечно, будет! – воскликнул Петерсон. – И еще родит. Как и все остальные коровы. Это ведь ты мне говорил, что теленок у нее получился искусственным осеменением?
Джонни кивнул.
– Тогда и у нее будет еще один теленок от того же быка, и у остальных коров.
– Бедная Салли, – жалостливо сказал Барни. – Забирают у твоего материнства всю романтику.
На следующее утро охрана опять появилась у ворот. К середине дня прибыли двенадцать изящных молодых гернзеек вместе с отрядом ветеринаров, биологов и службы безопасности. К ночи Салли и ее товарки снова оказались в «деликатном положении».
В миле от фермерского дома выстроили спальный корпус для специалистов и казарму для охраны. Вокруг пастбища соорудили из цепей забор в тридцать пять тысяч долларов и двенадцать футов высотой, с колючей проволокой поверху, и бронированные машины патрулировали вдоль него днем, а ночью охраняли беременных телушек в хлеву.
Всю осень, долгую зиму и до самой набухающей почками весны армия экспертов и охранников присматривала за новым стадом и его раздувающимися животами.
Тот факт, что Салли перестала давать молоко, тщательно охранялся с грифом «государственная тайна». Дабы соблюсти внешнюю видимость и показать миру, что Америка по-прежнему владеет единственным опробованным методом совершения пилотируемого полета в космос, Комитет начальников штабов проголосовал за выделение еще двухсот галлонов из невеликого драгоценного запаса «молока», имеющегося в распоряжении, на еще одну поездку за казенный счет – на сей раз для исследования колец Сатурна.
Майор Квортермейн оставил земные соблазны и обожание своей богатой, от побережья до побережья, коллекции боготворящих его женщин, чтобы снова ринуться в неведомое на меньшей по размеру и более сложной, но не менее хорошо защищенной версии «Икара».
«Обычный вылет, как за молоком сходить» – так цитировали слова, которые произнес майор Квортермейн, когда показался из своего корабля после небогатого на события, но пропагандистски значимого путешествия.
К середине мая ветеринары согласились, что днем родов должно стать четвертое июля. Повторный ядерный взрыв в пещере был предварительно назначен на девять часов вечера третьего. В полночь беременному стаду запланировали сделать уколы, вызывающие схватки, и, если все пойдет хорошо, в пределах нескольких часов должны были начаться роды. Дабы удостовериться, что коров ничто не закроет от излучения, к вечеру тринадцать животных следовало переместить в кораль на южной стороне хлева.