Вуд применил еще одну маленькую хитрость - стянул потихоньку призму, через которую успешно «преломлялись» N-лучи; при этом прибор продолжал что-то показывать, а изобретатель - что-то комментировать. Наконец, раскланявшись, Вуд уехал. Через пару дней он написал отзыв - не разгромный, а вполне деликатный, но с точным изложением фактов. А факты говорили обо всем сами.
Среди ученых провели анкетирование, попросив высказать свое мнение. Из сорока откликов только полдюжины защищали Блондло. На этом с N-лучами и было покончено.
Не зря про Вуда говорили: «По отношению к подлогу он всегда неумолим и безжалостен и никогда не чувствовал сожаления, разоблачив мошенников - наоборот, ощущал довольно свирепую радость». Этакий Робин Гуд от науки!
Остерегайтесь подделок
После открытия Рентгена любые лучи вызывали повышенный интерес. Лучами занялись все кому не лень, в том числе и французский ученый Анри Беккерель.
Беккерель сразу выбрал себе лучи покрасивее: те, которыми светились некоторые вещества, побывав на солнышке. В его семье по наследству передавалась целая коллекция минералов, в том числе и светящихся. И внутренний голос подсказывал Анри, что в этой люминесценции «живут» и невидимые рентгеновские лучи (честно говоря, это был не совсем внутренний голос, а гипотеза его коллеги Пуанкаре - к сожалению, ошибочная). Только как эти лучи обнаружить? Вот вопрос!
Детали опыта продумывались долго. Порывшись в семейной коллекции, Беккерель выбрал соль урана. Небольшой кусочек соли он положил на фотопластинку, завернутую в черную бумагу (фотопластинки были далекими предками фотопленки; что такое фотопленка, кажется, тоже скоро позабудут). И выставил сей натюрморт на подоконник, прямо на солнышко! Суть опыта состояла в том, чтобы соль урана «напиталась» ; , , .
, . ! , . ?
. , : .
«натюрморт» . : , , .
. , , , . , . «всякий» : .
, , ? . . .
, ! . , , . , , , , , , .