В XIII веке доминиканец Винсент из Бовэ в своей энциклопедии записал Вергилия по части алхимиков. Вергилий изобрел Восса della Verita — «Лик правды» (что собой представляло это сооружение на самом деле, остается неизвестным). Предание это появилось в Германии в XIV веке, но жители столичных городов России могут познакомиться с электронной версией Восса della Verita на каждой второй станции метро — это и есть тот самый предсказатель судьбы, в чью пасть следует засовывать руку. В эпоху Вергилия это устройство должно было сообщать, говорит ли женщина правду. Примечательно, что древний детектор лжи имел тендерную спецификацию и предназначался для выявления неверных жен. Вергилию вообще не везло с женщинами (из его поэзии мы знаем, что он не обращал на них особенного внимания). Хотя в литературе поэт и наделялся могуществом волшебника, однако не избежал посрамления от женщины, подвесившей его в корзине между землей и окном спальни. Впервые эта история была описана на страницах одного манускрипта XIII века и за вычетом обильных описок выглядит так: «Среди деяний римлян рассказывается о выдающихся чудесах, совершенных Вергилием, обладавшим всеобъемлющими знаниями в магических искусствах. Он служил Нерону, который в то время был императором города Рима. И вот, проникшись плотской и сердечной любовью к дочери Нерона, прекрасной обликом обладательнице сиятельного титула, он лишь страстностью, без всякого колдовства добился своего: она указала подходящее время и место, где магистр смог бы надлежащим образом осуществить свое стремление. Когда он, распаленный лихорадкой желания, ночью пробрался к жилищу девы, вышло так, что девица, хитрая и злобная, как это водится среди женщин, поместила достопочтенного магистра, расставшегося со всей своей одеждой, в корзину и продержала его подвешенным на полпути — посередине башни — вплоть до самого восхода солнца. Притом он оказался подвешенным столь искусно, что не мог ни подняться, ни спуститься, не рискуя разбиться насмерть. Молва об этом событии разнеслась среди жителей города Рима и достигла ушей самого императора. Он, разгневавшись на столь неподобающий поступок, принял судейское решение о том, что злодеяние, совершенное при подобных обстоятельствах, по существовавшему в те времена в империи обычаю должно караться смертью. Но поскольку Вергилий обвинялся во многих и самых что ни на есть преступных деяниях, он удостоился милости императора — избрать тот способ исполнения смертного приговора, который ему больше всего по душе. Он, притворившись, что ищет легкой смерти, приказал лишить себя жизни в купальне с горячей водой, и вот, оказавшись, согласно своему выбору, в купальне, с помощью магического искусства перенес себя в Неаполь. Избавившись от угрозы со стороны императора, Вергилий наслал на город Рим полную тьму — потушил все огни, да так, что огонь можно было извлечь только из интимных мест Нероновой девицы. А по-другому никто и никак в городе Риме не мог зажечь огня. Осознав надвигающуюся опасность, [император] приказал подвергнуть скромность девы всеобщему поруганию и, руководствуясь заботой об общественном благе, созвал народ, чтобы объявить всем: каждый, кто приблизится к дочери императора, получит огонь из ее интимных мест. Так с помощью волшебства огонь был добыт оттуда надлежащим образом». Не совсем очевидно, насколько переписчик был сам сведущ в том, о чем писал, поскольку в поздних версиях легенды огонь опалял каждого, кто смел приблизиться к даме, отвергшей Вергилия. Предание это производило на мужчин впечатление: Вергилий в корзине — один из излюбленных сюжетов книжной иллюстрации (кроме душеспасительных картинок, с ним может конкурировать разве что Александр Македонский, поднимающийся на грифах за облака). Оно и понятно, ибо большинство иллюстраторов были мужчины. «Подвешенный» Вергилий оставил заметный след в европейской литературе, породив многочисленные моралистические произведения, раскрывающие истинное коварство женщин. Цикл сюжетов о Вергилии сложился в единое повествование в самом начале XV века, а уже в первой четверти XVI столетия появились французская, голландская и английская версии романа (две последние — наиболее полные). Именно английскую версию мы и предлагаем вниманию читателей.
Призывание дьявола всегда считалось делом небезопасным. Современник Гервазия Тильсберийского и Конрада Кверфуртского, монах-цистерианец Цезарий Гейстербахский собрал в своей книге «Диалоги о чудесах» немало историй о том, как демоны являлись людям: «Жил один рыцарь по имени Генрих, родом он был из замка Фалькенштейн… и поскольку этот рыцарь сомневался в существовании демонов и считал вздором все, что ему о них рассказывали, он пригласил к себе клирика по имени Филипп, знаменитого некроманта, и стал просить показать ему демонов. Тот ответил, что видеть демонов опасно и ужасно, поэтому на них не следует смотреть всякому. Но когда рыцарь стал настаивать, он сказал: „Если ты гарантируешь мне защиту от своих друзей и родственников на тот случай, если будешь схвачен, напуган или покалечен демонами, я удовлетворю твое любопытство". И тот гарантировал ему защиту. И вот в полдень, ибо в это время полуденные демоны обладают большей силой, Филипп отвел рыцаря на распутье двух дорог, начертил мечом круг вокруг него, объяснил тому, кто находился внутри, какими свойствами круг обладает, и сказал: „Если до моего возвращения ты выступишь за пределы круга, то умрешь, ибо будешь тут же вытащен наружу демонами и погибнешь". А еще предупредил, чтобы тот в ответ на просьбы демонов ничего им не давал, и ничего не обещал, и ничем себя не связывал. И добавил: „Демоны станут стращать и соблазнять тебя разными способами, однако они не смогут тебя убить, если ты будешь соблюдать все, что я тебе приказал". С этим и ушел. Рыцарь, сидя в одиночестве внутри круга, вдруг увидел, как на него надвигаются водяные потоки, потом услышал хрюканье свиней, порывы ветра — этими и многими другими наваждениями демоны пытались его испугать. Мало добившись в первый раз, они решили напасть сами. Внезапно в чаще, что была неподалеку, появилось нечто наподобие тени в четыре человеческих роста, возвышавшейся над верхушками деревьев, и рыцарь сразу понял, что это — дьявол. Так оно и было. Дотронувшись до круга, дьявол стал на месте и спросил, чего рыцарь хочет. А был он словно огромный муж, настолько большой и черный, облаченный в черные одежды и столь уродливый, что рыцарь оказался не в силах на него смотреть и сказал: „Хорошо сделал, что пришел, ибо я хотел на тебя поглядеть". А тот: „Зачем?" И он ему: „Много про тебя слышал". Дьявол ответил: „А что ты про меня слышал", — и рыцарь сказал: „Хорошего мало, но много плохого". На это дьявол: „Люди часто судят и проклинают меня без причины. Я никого не убиваю и никому не причиняю вреда, если мне не бросают вызов. Твой магистр Филипп мне — добрый друг, а я — ему: спроси, причинил ли я ему какое зло. Я совершаю то, что ему хочется, и он мне угождает во всем. Призванный им, я пришел сюда к тебе". А ему рыцарь: „Где ты был, когда он тебя позвал?" Демон ответил: „В той части моря, которая находится от этого места на таком же расстоянии, что и от берега. Будет справедливо, если ты как-нибудь вознаградишь меня за мои труды". Рыцарь ему: „Чего хочешь?" Тот ответил: „Хочу попросить тебя отдать мне свой плащ". А рыцарь: „Тебе не дам". Тогда он попросил перевязь, затем одну овцу из стада. Рыцарь во всем отказывал, и тогда он попросил петуха. Рыцарь спросил: „А зачем тебе мой петух?" Демон ответил: „Чтобы пел мне". — „А как ты его возьмешь?" — „Не заботься об этом, просто дай его мне". И тогда рыцарь: „Ничего я не дам тебе, дьявол, — и добавил: — Скажи мне, откуда ты обо всем знаешь?" Демон ответил: „В мире не совершается такого зла, которое бы от меня укрылось. Могу это доказать. Так, в таком-то доме в таком-то поместье ты расстался со своею невинностью, а там-то и там-то совершал грехи такие-то и такие-то". А рыцарю нечего было возразить, ибо все, что рассказал дьявол, оказалось правдой… Дьявол попросил еще что-то, а он дать отказался и тогда дьявол захотел схватить его и похитить и протянул к нему свои руки, перепугав настолько, что рыцарь упал навзничь и закричал. На этот крик прибежал Филипп при появлении которого призрак тут же скрылся. С этого часа рыцарь все время оставался бледным — к нему так и не возвратился природный цвет кожи, жил исправно и верил в демонов. Да вот скончался совсем недавно. В ту же самую пору один глупый священник заплатил Филиппу за то, чтобы он исполнил его просьбу и показал ему демонов. Он был помещен в круг описанным выше образом и предупрежден, однако испугался, заступил за пределы круга и был сокрушен дьяволом прежде, чем появился Филипп. Умер он три дня спустя, а его имение конфисковал Валерами, граф Лютцелинбург. Я же видел этого самого магистра Филиппа, который, как говорят, погиб от происков наставника и друга своего, дьявола».