Единое Древнее Знание было, как уже сказано, расчленено на четыре Веды. Расчленено было и единое тело человеческого общества на четыре касты.
Высшую составляли браманы (позднее написание — брамины) — жрецы, которые присвоили себе такую власть и права, что и сами забыли, что они лишь простые смертные, но отнюдь не боги, отнюдь не первопредки Расы, и кроме наименования у них уже не осталось ничего общего с истинными браманами первой субрасы.
В древности не было браманов как наследственной касты. Елена Петровна разъясняет, что человек становился браманом (т. е. "сыном Брамы") только благодаря личным заслугам, высокодуховной жизни, становившейся ступенью к Посвящению. Совершенно очевидно, что никакое кровное родство не могло дать никакой привилегии. Лишь спустя века, когда духовность народа стала падать и Истинное Знание затемнилось и исказилось, стали отдавать предпочтение не личным заслугам, а кровному родству. Так, только что родившийся сын брамана уже получал право называться браманом. Таким образом появилось сообщество людей, выросшее в могущественную высшую касту.
Но знание и тем более мудрость по наследству не передашь. И придет время, когда один из истинных браманов, один из самых мудрых однажды восстанет: и против монополии высшей касты на знание и власть, и против искажения истинного смысла Вед — древнейшего источника человеческого знания.
Вторая каста — кшатрии или воины.[48] Она вела войны, а в дни мира бездействовала, а от безделья вырождалась.
Третья каста — вайшья. Это был трудящийся люд: земледельцы, купцы, ремесленники.
Четвертая каста сплошь состояла из аборигенов, называлась шудры и была отверженной, неприкасаемой. Ее несчастные представители были темнокожими и, как считалось, не имели в себе ни капли арийской крови. Удел шудры был единственным — служить другим кастам.
Каждый индус мог жениться лишь на женщине своей касты, в крайнем случае, мог выбрать невесту в низшей, но не в высшей касте. Однако если он женился на шудре, то считался опозоренным, отлучался от своей касты, подвергался унижениям в этой жизни, и его ждали вечные муки в жизни после смерти — так втолковывали в головы людей браманские священнослужители.
Жизнь коренного населения — шудр — была хуже, чем жизнь раба или даже дикого зверя. От шудры требовалось слепое повиновение браману, а накопление им материальных средств было… для брамана оскорблением. Если, не дай бог, сердце шудры не выдерживало унижений, и он молча замахивался рукой на брамана, ему отрезали эту руку. Если шудра осмеливался произнести слово, показавшееся члену высшей касты оскорбительным, в горло несчастного вонзали раскаленный кинжал. Казнили шудру за любое неосторожное слово, сказанное браману: рот и уши заливали горячим маслом. С шудрой запрещалось садиться за один стол, читать вместе священные книги, приносить жертвы — неосторожного человека немедленно выбрасывали из своей касты к шудрам.
Кастовые перегородки превращали светлую страну Вед в тюрьму. Страх, тоска и одиночество сжимали сердца все большего числа людей, и они не смели даже надеяться, что когда-нибудь этот ад закончится, что вообще тяготы жизни можно выносить сообща. Жизнь иногда становилась невыносимой, потому что беспомощный, умирающий от жажды человек не имел права принять чашку воды из рук не подобного себе; нельзя было пойти за словом утешения к человеку из другой касты; нельзя было даже передать привет соседу, потому что он был иэ другой касты.
Угнетенное, закованное в предрассудки, страдающее сердце трудового народа отчаянно молилось в тишине своей души, взывая к могучим ведийским богам, умоляя их ниспослать облегчение, дать хотя бы надежду, что хотя бы в будущих воплощениях бесконечная безрадостная жизнь изменится, и люди наконец перестанут бояться и стыдиться людей. Многовековая мольба народа была настолько горячей, коллективная тоска многочисленных племен настолько жгучей, а жажда избавления от страданий настолько сильной, что человеческие надежды просто не могли не притянуть в страну из высших сфер Избавителя, Спасителя.
И он пришел. Он воплотился в человеческом теле, нервы которого были сотканы из многовековых человеческих страданий и поэтому отзывались на малейшее прикосновение чужой боли — просто боли, независимо от того, человек какой касты ее чувствовал.
48
С веками меняется не только облик городов, мода, нравы, законы, но и смысл многих понятий, выраженных одними и теми же словами. Это зависит от многих причин: общество или отдельные его слои приспосабливают некоторые его понятия для своих нужд, иногда умышленно искажая истинный смысл давно известного народу слова. Искажение коснулось и понятий "браман", "кшатрий". Поначалу самым высоким считалось сословие кшатриев. Все Великие Учителя принадлежат именно к кшатриям. И именно к ним, говорят предания, приходили учиться браманы. Лишь с течением веков, когда доблестный дух народа исчез, а нравы стали быстро падать, браманы захватили власть в Ариаварте (Стране Арьев) и назвали высшую касту "браманы". Это стало началом быстрого утяжеления кармы Индии.