Глубоководный кабель
Английский филиал фирмы
Картахенский кризис
В середине 50-х годов в поле зрения Вернера Сименса появились новые проблемы. В 1851 году братьям Бретт, уроженцам Англии, с успехом удалось проложить по дну морского пролива первый морской кабель между городами Дувр и Кале с целью установить телеграфную связь между Лондоном и Парижем. Два года спустя Сименсу и Гальске также удалось проложить первый морской кабель на территории России; это произошло в бухте Балтийского моря в районе Санкт-Петербурга, о чем было сообщено. В обоих случаях кабель был проложен по дну сравнительно неглубокого морского бассейна.
Сначала Бретт полагали, что подводный кабель может быть проложен на любой глубине, поэтому их не пугала техническая сторона укладки кабеля в глубоких водах. Когда они в 1856 году попытались соединить города Кальяри на Сардинии и Бон[4] в Северной Африке прочным четырехжильным подводным кабелем, он уходил в мягкое дно, не встречая достаточного сопротивления. На третью попытку они не отважились. Но на нее отважилась конкурирующая фирма «Ньюолл», имевшая с фирмой «Сименс и Гальске» деловые отношения. Эта фирма имела разрешение не только на поставку электроизмерительных приборов для данного предприятия, но также просила и получила разрешение на личное участие в этих работах. Задача Сименса не ограничивалась только проверкой свойств электрокабеля, он сам был готов всеми доступными ему средствами способствовать успеху этой экспедиции.
Услышав от рабочих критические оценки прокладки кабеля, Сименс, находившийся на борту этого импровизированного судна-кабелеукладчика, быстро принимает решение использовать для этой цели динамометр, чтобы избежать новой потери кабеля. Этот прибор оправдал свое назначение и сделал возможной успешную и надежную укладку кабеля в водах глубиной до 3000 метров.
Это исключительно удачное предприятие имело следствием не только дальнейшие работы по прокладке кабеля в Средиземном море, а в 1859 году — в Красном море, оно создало технические предпосылки для прокладки в северной Атлантике на глубине 5000 м глубоководного морского кабеля между Старым и Новым Светом. Эта выдающаяся операция, проведенная в 1858 году, привлекла к себе всеобщее внимание и принесла ее участникам первый, хотя и длившийся всего лишь четыре недели, успех.
Этим Вернер Сименс еще раз показал свое высокое мастерство и в области прокладки подводной телеграфной линии, продемонстрировал свои способности к самостоятельной научно-исследовательской работе, которая привела его к замечательным практическим успехам. Его работа по вопросу электростатической индукции и увеличении электропотока в бутылочном проводе (этим названием Сименс проводил параллель между появлением электрозаряда в глубоководном кабеле и таким же зарядом в лейденской банке), его кабельная теория принесли ему международное признание как лучшему знатоку этого предмета. Следствием было то, что английское правительство назначило его на должность советника по этим вопросам. Однако на помощь, которую Сименс оказывал английским производителям и прокладчикам кабеля, они зачастую реагировали проявлением недружелюбия и недовольства, основанных на мелочности и зависти.
Вильгельм Сименс, живший уже полтора десятилетия в Англии, по своему стилю, мышлению и образу жизни очень близко сошелся с британцами; он хорошо чувствовал себя в английском обществе, соответственно, его ценили и уважали. В 1858 году при содействии Вернера и Гальске он основал в Лондоне собственный английский филиал фирмы, названный им «Сименс, Гальске и К°». Его первая скромная мастерская расположилась в Милбэнк-Роу, в тени как раз строящегося большого здания парламента в Вестминстере. Так же, как и Карл, который в 1855 году женился на молодой русской женщине, родившейся в Прибалтике, Вильгельм в 1859 году решил жениться на англичанке. Одновременно он подал прошение о предоставлении ему английского гражданства и изменил свое имя: теперь он стал называться Вильямом.
Даже после первых, еще очень несовершенных попыток в проведении подводного телеграфа англичане поняли важность этого начинания для Британской империи. От развития этой области можно было в ближайшем будущем иметь значительные доходы.
Теория прокладки кабелей получила широкое распространение, хотя ее эффективность во всех случаях была различной. Хорошая эффективность была обусловлена высокой точностью технического исполнения, которая довольно редко встречалась в практике прокладки кабеля (причина заключалась в том, что сам кабель был неудобным в работе материалом). «Научной чепухой» называло большинство англичан основанные на точном исполнении методы работы, применяемые Сименсом. Результатом такого отношения было недостаточное финансирование научных конференций и практического обслуживания телеграфа, за чем нередко следовал отказ от сотрудничества с иностранными предпринимателями.
Вильям настоятельно советовал старшему брату становиться самому более активным и, не ограничиваясь только «ноу-хау»[5], предлагать свои товары и обслуживание: в данном случае — собственный кабель и выполнение работ по его прокладке.
В соглашении, казавшемся очень привлекательным, полученным в 1864 году от телеграфного управления Франции, которое предусматривало прокладку морского кабеля между городами Картахена и Оран, Вильям Сименс увидел благоприятный повод для сооружения в Вуличе, на берегу Темзы, завода по производству кабеля. Кроме того, Вильям считал, что нашел особенно удачную конструкцию для кабеля, армированного медной обмоткой, которая должна была служить надежной защитой от морских вредителей. Вернер Сименс высказывал сомнение по поводу работ, предшествующих непосредственной прокладке кабеля. Он считал, что пробные эксперименты были проведены в недостаточном количестве. Но воля к действию и заманчивый заказ, который должен быть выполнен к определенному сроку, оттеснили эти разумные доводы. Вернер, Вильям и его молодая жена Анна должны были присутствовать при закладке их первого собственного кабеля. Но сразу же, как только началась закладка, происходившая в Картахене, выяснилось, что кабель, намотанный на горизонтально расположенный барабан, в момент глубокого погружения обнаружил недостаточную механическую прочность. К тому же в открытом море разыгралась очень сильная буря, в результате всего этого кабель разорвался, и судно со всем экипажем оказалось в опасности. В одно мгновение смерч распространился на все водное пространство. После того как в Оране кое-как были устранены самые тяжелые последствия этой катастрофы и понемногу все пришли в себя, было принято решение сделать еще одну попытку и проложить оставшийся кабель в обратном направлении. По расчетам Вильяма, оставшееся количество кабеля должно быть достаточным. Несмотря на всю утопичность этого замысла, Вернер Сименс поддержал младшего брата, проявил к нему почти отеческое терпение, что было совершенно правильно, с точки зрения психологии. Сначала все, как казалось, шло хорошо, и даже Вернер поверил в то, что мужество людей будет вознаграждено. Но когда цель была уже близка, братья увидели, как непрочный кабель стал рваться на куски и исчезать в глубинах моря. В один миг безвозвратно пропало все — «работа, длившаяся в течение нескольких месяцев, все наши старания, да и не только наши, но и всех людей, которые работали с нами вместе над кабелем. Причиной всего было использование при изготовлении кабеля нескольких конопляных нитей. Мы испытывали очень неприятное чувство, оказавшись в положении, когда нам сочувствовало все пароходство. Это было наказанием за нашу безрассудную смелость». Такими словами Сименс подвел итог трагической экспедиции.
5
«Ноу-хау» (Know-how) в буквальном переводе с английского означает «знаю как». —