Никогда еще прежде Григорий не встречал такого отношения к себе. Милетий не корил его за беспутство. Да, он грешил и этим провинился перед Богом. Но если бы он совершал те же ошибки с целью избавиться от порочных телесных желаний, то его поведение было бы угодно Господу. Эта теория, простая и понятная, проповедовалась некоторыми верующими, принадлежащими к таинственной, преследуемой властями, секте «хлыстов». Очищения от грехов, согласно идеологии этой секты, можно добиться, лишь пресытившись телесными наслаждениями. Распутин, которому тогда было тридцать три года, успел познать власть чувственных наслаждений над душой человека и испытать страх перед этой властью. Секта «хлыстов» раскрывала перед ним дорогу к Богу. Возможность, не отрекаясь от свободомыслия, сочетать мистические стремления и властвующую над ним чувственность — вот это как раз для него!
Пребывание в монастыре в Верхотурье, где обосновались члены секты, утвердило его в этом мнении. После монастыря Григорий отправился к отшельнику — старцу Макарию. Старец жил в лесу, в простой лачуге. Со всей округи стекались к нему паломники, чтобы испросить у него совета, благословения или исцеления. Преклонив перед Макарием колени, Распутин рассказал ему про всю свою жизнь — про свои грехи, пьянки, оргии; а также — про свои видения и стремления. Когда он наконец поднял глаза, то увидел, что старец смотрит на него с улыбкой. Макарий положил свои руки на голову Григория:
— Будь счастлив, сын мой, — потому что ты избран Господом среди людей. Тебе предстоят великие дела! Оставь свою жену и детей, уходи, спрячься от людей, скитайся по земле. Слушай голоса, и когда ты поймешь их смысл, только тогда возвращайся к людям и скажи им, что голос нашей святой Русской земли говорит твоими устами!
XIX век был на исходе. Никогда еще Европа так не стремилась к свободомыслию. Всемирная выставка 1900 г. в Париже продемонстрировала торжество науки. Чтобы спорить с наукой, религиозным догматикам приходилось обращаться к логике и вступать в открытые дискуссии. Именно в этот момент и отправился странствовать по дорогам России Распутин.
По Сибири бродило немало странников… Скитания Распутина продолжались несколько лет. Прежде всего необходимо отметить его полное посвящение в тайны доктрины «хлыстов». Существовали особые признаки, по которым узнавали друг друга адепты секты. По этим же признакам узнавали они и дома, в которых собирались субботними вечерами, чтобы совершить свои необычные обряды.
С заходом солнца в их домах плотно закрывались окна. Члены секты сидели, храня абсолютное молчание, мужчины — справа, женщины — слева. Слегка подрагивало пламя двенадцати свечей, стоящих на столе, за которым сидели двое крестьян — мужчина и женщина. Остальные смотрели на них с почтением и смирением: Святой Дух пребывал в этих двоих.
Медленно, вполголоса, собравшиеся начинали молиться Богу и Святому Духу. Постепенно голоса становились все громче. Слова о приходе Искупителя пелись «с ликованием и восторгом». Через некоторое время все — и мужчины, и женщины — начинали скидывать с себя одежду и обувь.
Григорий. Распутин
Неожиданно кто-нибудь из присутствующих поднимался и начинал волчком кружиться по комнате. Постепенно воодушевляясь, к нему присоединялись остальные. Так кружились они в танце, пока не достигали «божественного экстаза». И тогда происходило «чудесное превращение». Забывая, что находятся в обыкновенной крестьянской лачуге, они танцевали в сказочном поднебесном дворце. Мужчина и женщина, сидящие за столом переставали быть Иваном или Марьей, а становились Христом и Пресвятой Девой. Все чаще раздавался возглас: «Святой Дух пребывает в нас!» Сидящий за столом «Христос» говорил, и никто не искал смысла в его бессвязных словах, улыбке или слезах. Лишь слушали, восклицали, плакали вместе с ним.
И вновь начинались танцы. Все более и более исступленные.
Продолжавшиеся до зари. Пока свет не наполнял комнату и не исчезал сумрак, покрывавший эту безумную оргию сектантов.
Наутро Григорий вновь продолжал свое странствие.
После нескольких лет отсутствия Распутин наконец вернулся в свой городок. Надо сказать, что здесь сохранились о нем лишь самые мрачные воспоминания. Земляки не забыли этого «распутника». Если бы им сказали, что он стал святым, они бы, естественно, рассмеялись. В первый же вечер после своего возвращения он спустился в подвал своего дома. Слышали, как он плакал, жаловался, молил о прощении. Он почти никого не принимал. Но те немногие, кто видел его, в корне меняли свое мнение об этом человеке. И могли поклясться, что не иначе как святой вернулся в их город.