Наполеон немного беспокоится — три месяца прошло со дня их первой брачной ночи — а ребенок пока не намечается, хотя семья эта австрийская очень плодовита: у ее матери тринадцать человек детей, у бабушки семнадцать, а у прабабушки, стыдно сказать, целых двадцать шесть детей. И это был мировой рекорд рождаемости детей королевами. Но напрасны опасения императора. Ровно через одиннадцать месяцев после заключения с Наполеоном брака Мария-Луиза родит ребенка и — ура — сына! Восторгу Наполеона слов нет. Ребенка будут возить по парку в коляске, запряженной двумя оленями, люлька у него будет из чистого золота и «золотое» звание короля Рима ему уже предназначено.
После рождения ребенка Мария-Луиза не особенно изменилась: не потолстела и не похудела. И не особенно расцвела. Разве только еще больше обозначились ее оспинки, которыми слегка было испещрено ее лицо. А так все те же длинные белокурые волосы, со спущенными двумя густыми прядями по обеим сторонам лица, тот же довольно высокий лоб, те же глаза, приводящие Наполеона в умиление, цвета синего фарфора, та же розовая кожа лица с легким румянцем и ямочками на щеках, те же редкие, но белые зубы, та же полная и сексапильная грудь. Но еще больше выпятилась австрийская губа, передаваемая из поколение в поколение и до такой степени отличительная, что умерших Габсбургов, рассеянных по разным гробницам, узнавали по этой губе. «Изящество к ней придет позже», — думал Наполеон, сравнивая Марию-Луизу со своей изящной Жозефиной.
Наполеон после рождения сына совсем ошалел. Жена исполнила свой долг. Как же он благодарен ей за это! И он готов ради нее на многое. Самое главное, изменить свои так устоявшиеся и ставшие каноном привычки. Молодая супруга любит танцы. Наполеон, чтобы слоном не наступать ей на ноги, учится вальсировать. Он, специально никогда не придающий значения костюму, вдруг заказывает себе костюм по последней моде и сапоги заменяет туфлями из тонкой кожи. В одном Мария-Луиза изменилась после рождения сына. В ней развивается чувственность. И чего-то другое требует ее тело, чем то, что может дать Наполеон. Ей начинают надоедать одни и те же ласки, в которых ей предназначалась роль покорной исполнительницы воли властелина. Они начинают спать отдельно. Перед разводом с Жозефиной Наполеон забил вход в ее спальню из своего кабинета. Их разлад начался с того, что они начали спать отдельно. Сейчас Мария-Луиза под предлогом того, что ей жарко в комнатах Наполеона, спит в своей спальне. Наполеон действительно вечно зябнул (уж не Московские ли морозы довели его до поражения в войне с русскими?). Он даже летом приказывал топить камины. Мария же Луиза, получив воспитание в суровых, холодных дворцах своего отца, совершенно не переносила жары. Раз-другой он спрашивал ее: «Луиза, почему ты не спишь у меня?» Ответ всегда один: «Там слишком жарко».