А особенно радовались этому две личности: Кончини и его жена Леонора Галигаи. Вы, наверное, дорогой читатель, не раз слышали об этой зловещей карлице, вылезшей из-под юбок Марии Медичи в ее первую брачную ночь с Генрихом IV. Талантливый Генрих Манн, родной брат тому Томасу Манну, о котором громко в литературе, а по нашему наивному мнению намного уступающему талантом своему мало известному брату, очень красочно описал этот эпизод в «Зрелых годах Генриха IV». Но там она, Леонора Галигаи почему-то изображена зловещей карлицей. Зловещей, согласны, но карлицей ее никак нельзя назвать. Это просто очень умная и очень маленького роста женщина, с блестящими черными «демонскими» глазами и огромным талантом интриганки! Ее боялся сам Генрих IV.
И когда в его «доме» было слишком плохо и семья рушилась, он народившей ему шестерых детей Марии Медичи предложил: он ликвидирует всех своих многочисленных любовниц, если она согласится отправить в Италию Леонору. Мария Медичи отказалась. Она кровно связана с Галигаи. С самого детства. Та росла при боку Марии Медичи, была ее молочной сестрой, потом стала наперсницей, потом взяла власть над глуповатой и тяжеловатой Марией и та, кажется, чихнуть без разрешения Леоноры не смела.
Как каждая физически очень непривлекательная женщина, претендующая на нормальное человеческое счастье, Леонора влюбилась в красавца итальянца Кончини и не только сделала его своим любовником, но вышла за него замуж. Бравый молодец рассуждал примерно так: «Ладно, женюсь я на этой уродине. Она ведь близкая подруженька Марии, которая вот-вот станет французской королевой. А как власти и могущества достигнуть? Конечно, только через Леонору». И он, притворившись не то, чтобы влюбленным, но вполне годным для роли супруга — женится на Галигаи. А чтобы подружке Марии Медичи не скучно было в своем одиноком алькове, жена добродушно предложила делить мужа по-братски. Сегодня он с Галигаи спит, завтра с Марией. Словом, традиционный «любовный треугольник», каких в мире много. Такая геометрическая фигура, дорогой читатель, в жизни встречается гораздо чаще, чем нам кажется. И все «стороны» этого треугольника совершенно однотипны, ну разве только соотношение несколько меняется. Это или: муж, жена, любовник, или жена, любовница, муж. Ну, бывают, конечно, и разновидности типа: муж, жена, и несколько любовниц.
Или — муж, жена и несколько любовников. У Изабо Баварской, что вышла замуж за Карла VI французского, из двенадцати рожденных детей только двое и были его отцовства. А потом и сама Изабо запуталась в их отцовстве — то ли от брата мужа Луи, то ли от кузена графа Туренского, то ли от пажа — «куропатки». И на всякий пожарный случай объявила сына Карла VII бастардом, прижитым ею от неизвестного отца. Но это так сказать, к слову. Мы к тому, что любовные треугольники были, есть и будут и истребить их, как и проституцию, — невозможно. И нас просто поражает, дорогой читатель, как там у них все мирно и слаженно происходит. Живут все вместе в одной квартире, скажем, Володя Маяковский, Лиля и Осип Брики. И Володя и Осип влюблены в Лилю. Лиля ценит талант Володи, но спать ей хочется с Бриком — мужем, поскольку его высублимированная субтильность и затейливые финты в алькове больше отвечают испорченной натуре Лили, чем прямолинейная могучая, как танк, страстность Володи. И бедный поэт, не имея возможности уткнуться «в мягкое, женское», щеночком выл под дверью, за которой Осип и Лиля любовью занимались.
Но эти мелкие неурядицы, так сказать, исключение на альковном фронте. Все абсолютно благополучно с «треугольником» нашей царицы Анны Ивановны, Бирона и его жены Бенигды. Все втроем ужин, или обед покушают, потом царица в восточном халате на кушетку почивать удаляется, рядом семенит Бирон, не смеющий возражать против эротичной тирании, а Бенигда деликатно, забрав совместно с царицей рожденных детишек, двери за ними плотно закрывает.
Уживались в любовном треугольнике и царица Елизавета Петровна, ее Алексей Разумовский, ставший впоследствии ее тайным супругом, и Иван Шувалов. Структура любовных треугольников во все времена и народы нам неизменно предстает, так сказать, в «чистом», как любил говорить Стендаль, «кристаллизованном» виде. Стендаль, развивший теорию «кристаллизации» любви и доказавший, почему черное может стать белым, а дважды два не всегда равняется четырем, представляет эти формы в формуле 1:2 или 2:1, или 1:X или X:1, в основном, эти единицы, бедные жены — королевы, которым мужья — короли, пристраивают рога на каждом шагу и иногда с несколькими фаворитками, алчными сиренами, изматывающими казну и портящими характер монарха.