Развязка затянувшейся семейной драмы наступила лишь через два года. «Toe же весны (1502 года) князь велики апреля 11 в понедельник положил опалу на внука своего великого князя Дмитрея и на его матерь на великую княиню Елену, и от того дни не велел их поминати в ектеньях и литиах, ни нарицати великым князем, и посади их за приставы».
Причина и даже повод для расправы остаются неизвестными. Некоторые летописи глухо сообщают, что мать и сын были арестованы «за некое их прегрешение».
Через три дня великий князь «пожаловал сына своего Василия, благословил и посадил на великое княженье Володимерьское и Московское и всеа Руси самодеръжцем, по благословению Симона, митрополита всеа Руси».
Царственным узникам были определены самые жестокие (по существу — убийственные) условия содержания. Устюжская летопись сообщает: «Того же лета князь великий Иван Васильевич посадил сына своего Василья Ивановича на великое княжение, а внука своего князя Дмитрея Ивановича посадил в камень (каменную темницу) и железа (цепи) на него положил».
Вероятно, столь же тяжким было и заточение Елены Волошанки.
После ареста внука и снохи Ивану стало невмоготу жить в Кремле, поблизости от их темницы.
В четверг 9 июня 1502 года он со всей семьей уехал в свою загородную резиденцию в Воронцово и пробыл там до 21 декабря.
Ровно через год после этих событий, 7 апреля 1503 года, умерла Софья Палеолог. Летописи не сообщают каких-либо подробностей ее кончины, за исключением того, что тело великой княгини было погребено в соборе кремлевского Вознесенского монастыря.
Ее похоронили рядом с могилой первой жены Ивана III — тверской княгини Марии Борисовны.
Но, как и всегда бывает в таких случаях, по Москве поползли слухи об очередном убийстве в благородном сейместве. В чем не было ничего удивительного.
Софью не любили в Москве за ее влияние на великого князя и за перемены в московской жизни — «нестроения великие», как выразился боярин Берсень-Беклемишев.
Она вмешивалась и во внешнеполитические дела, настаивая, чтобы Иван III перестал платить дань ордынскому хану и освободился от его власти. И будто бы однажды молвила она мужу: «Я отказала в руке своей богатым, сильным князьям и королям, для веры вышла за тебя, а ты теперь хочешь меня и детей моих сделать данниками; разве у тебя мало войска?»
Как отметил В. О. Ключевский, искусные советы Софьи всегда отвечали тайным намерениям ее мужа. Иван III действительно отказался платить дань и растоптал ханскую грамоту прямо на ордынском дворе в Замоскворечье, где потом возвели Преображенский храм.
Но и тогда народ «наговорил» на Софью. Перед выходом к великому стоянию на Угре в 1480 году Иван III отправил жену с малыми детьми на Белоозеро, за что ему приписали тайные намерения бросить власть и бежать с супругой, если хан Ахмат возьмет Москву.
Долгое время смерть Софьи была окружена завесой тайно. Однако благодаря усилиям антропологов и экспертов-криминалистов стало известно, что великая княгиня была небольшого роста (не более 160 см), болела остеохондрозом и имела серьезные гормональные нарушения, обусловившие мужеподобность облика и поведения. Главным выводам был тот, что ее смерть наступила по естественным причинам в возрасте 55–60 лет.
В сентябре 1503 года летописи сообщили и об ухудшении здоровья самого князя Ивана: «Того же лета, месяца июля в 28… князь великий Иван Василиевич всеа Русии начят изнемогати…» Далее летописец назидательно добавляет: «Его же бо Господь любит, наказует».
Условия содержания державного узника после кончины Ивана стали еще более суровыми. Дмитрий сидел в тесной камере в железных оковах. Там он и умер 14 февраля 1509 года в возрасте 25 лет.
Что же касается Ивана III, то, судя по воспоминаняим современников, он очень страдал в последние годы своей жизни. Да и как было не страдать человеку, который стал палачом своей собственной семьи…
Загадки Угры
В 1480 году произошло одно из самых знаменательных событий, которое существенно повлияло на дальнейший ход истории нашей Родины, — великое стояние на Угре.
Ровно за сто лет до этого произошла знаменитая Куликовская битва, которую считают самой значимой в борьбе с татаро-монгольским игом.
На самом деле, эта битва, хоть и была победоносной, не освободила Русь от вассальной зависимости от Золотой орды. Но за эти сто лет страна настолько окрепла экономически и духовно, что смогла довести дело до конца. Эту миссию выполнил великий князь Московский Иван III.