— Да, моя госпожа. Мы бежали, чтобы обрести свободу. Ты нас приютила. И теперь мы живы лишь благодаря тебе.
Вдова поднялась с кушетки, направилась к ним, шурша юбками. Всмотрелась в Ивара, что застыл у полога.
— Этот здоровяк-молчун был с тобой и тогда?
— Да, это Ивар.
— Он превратился в Геркулеса, не так ли? — она предложила бретонцу подойти поближе. — Какой ты симпатичный. Просто красавец. При первой нашей встрече я и подумать такого не могла. Ты походил на мешок костей. О, Аполлон, как я люблю крупных мужчин! — она повернулась к Николану. — Что привело вас сюда? Судя по вашему виду, вы ни в чем не нуждаетесь. Как я понимаю, вы на службе у Бича Божьего. Стоило ли убегать от одного хозяина, чтобы попасть в лапы к другому?
— Нет, моя госпожа, мы свободные люди. Но ты права. Мы служим Аттиле. А здесь мы потому, что приехали на встречу с Мацио Роймарком. Но увидели твои шатры и решили, во-первых, засвидетельствовать свое почтение, а во-вторых, ознакомить со здешней ситуацией.
При упоминании Мацио вдова оживилась.
— Я тоже приехала к нему. Моих ушей достигли слухи о его великолепном черном жеребце. Ты уже видел Хартагера?
— Да, не более чем полчаса тому назад.
— Скажи мне, он действительно так быстр, как о нем говорят?
— Госпожа моя, он быстрее ветра. И силен, как те кони, на которых Аполлон каждое утро въезжает на небо.
Глаза вдовы сверкнули.
— Тогда он должен принадлежать мне. Я предложу этому человеку цену, от которой он не сможет отказаться. Где мне найти этого Мацио?
— Ты разбила шатры на его земле. Его дом в долине к востоку отсюда.
— Тогда я должна незамедлительно повидаться с ним. Но, сначала, что ты хотел мне сказать?
— Я советую тебе уехать немедленно. Сюда направляется Аттила. Он будет здесь через несколько часов.
Вдова беззаботно махнула рукой.
— Что мне Аттила. Я его не боюсь. Все, даже этот ужасный гунн, знают вдову Тергесте. Я путешествую, где мне заблагорассудится.
— Личности для него ничто, — настаивал Николан. Возможно, ты этого не знаешь, но мы в состоянии войны с Римом. Он без малейшего колебания уничтожит тебя. Не посмотрит на то, что ты знаменитая женщина. Еще подумает, что ты шпионка, а то схватит тебя, чтобы получить выкуп. Мой совет — собраться и немедленно уехать.
— Никуда я не уеду, пока не повидаюсь с Мацио и не куплю несравненного Хартагера. Я должна убедить этих твердолобых римлян, что людям мало цирковых развлечений, которыми их теперь потчуют. Они стали христианами, а потому отказались от гладиаторских забав. Так теперь им предлагают гонки колесниц, да клоунов, перепрыгивающих с лошади на лошадь. И они никак не поймут, что настоящие скачки, с наездником на каждой лошади, самое захватывающее зрелище в мире. Скачки проводятся везде, но не в Риме. Даже в Греции. Римляне ужасно консервативны. Сатпий в Эпире устраивает скачки каждый год, так туда стекаются лошадники со всего света. В прошлом году я выставила там жеребца, на которого очень рассчитывала. И проиграла целое состояние. Сто тысяч сестерций! Это большая сумма, даже для вдовы Тергесте. Поэтому я должна купить черного жеребца Мацио, чтобы вернуться в Эпир и взять реванш. Я хочу увидеть физиономию Сатпия, когда Хартагер первым пересечет линию финиша. Поэтому я здесь и никто не убедит меня уехать до того, как жеребец будет мой.
— Аттила наверняка заберет Хартагера себе, — внезапно осенило Николана. Он задумался, а затем продолжил. — Госпожа моя, кажется у меня есть план. Я уверен, что никакая сила на земле не заставит старика продать Хартагера, но, возможно, он одолжит жеребца. Полагаю, он сочтет за благо укрыть его от чужих глаз. Но тебе придется поклясться, что после войны ты вернешь коня. И договариваться об этом надо быстро. Дорога каждая минута.
Вдова оживилась.
— Ты думаешь, он согласится?
— Не знаю. Но склоняюсь к тому, что да. Он не хочет, чтобы этот великолепный жеребец сгинул на войне. Разумеется, он настоит на том, чтобы послать с тобой своего человека, чье слово будет решающим во всем, что касается благополучия Хартагера, — тут он хлопнул в ладоши. — Я знаю, что надо сделать. — Он сможет послать с тобой одну из своих дочерей или обоих. При условии, что ты увезешь их в течение часа, и прямиком отправишься на территории, контролируемые Римом.
Вдова понимающе кивнула.
— Здесь не место молоденьким девушкам.
— Все отцы незамужних дочерей в панике. Особенно, если дочери красивы.
— Как я понимаю, от обоих дочерей Мацио не оторвать глаз, — улыбнулась Евгения.