Я, вместе с Ахти очень легко справился с десятилетним Исмо. Мы просто показали ему деревянный меч в деревянных же, украшенных кожей, ножнах. Эти мечи, как пирожки пёк братец Эса. Оказалось, что вполне ходовой товар. А уж ножны и щит в комплект к мечу додумал он сам.
Пацан при виде такого чуда очень быстро расстался со своим ключом под возмущенные крики родни. А вот у девчонок дело, наоборот, застопорилось. Они уже выложили перед своими будущими родственницами все сладости и всю мелочь, которая у них была, а обе представительницы семьи Хонки, наотрез отказывались отдавать ключ.
Пришлось мне вмешаться в происходящее. Нагло распихав локтями своих сестричек я решил провернуть прошлогодний трюк с окончанием торгов. Ну а что? Получилось тогда, значит может получиться и сейчас.
— Хилкка, — обратился я к той мелкой, которая на сватовстве уронила старшую сестру и похитила все сладости. — У нас уже есть один ключ! — я показал ей медный и невзрачный ключик, явно от какого-то навесного замка. — Нас устроят и одни мальчишки в семье Эса и Аннели. А ты останешься без сладкого и без племянниц. Из-за этой рыжей, — я показал пальцем на её старшею сестру Кайсу.
Мелкая думала недолго, неожиданно быстрым движением она выхватила ключ из рук опешившей сестрицы и протянула его мне. Я тоже медлить не стал и, схватив ключ, придвинул ей блюдо с выкупом, в который Хилкка вцепилась обеими руками. А я передал Эсу оба ключа, открывая ему путь к невесте.
Братец торжественно преподнёс своей будущей тёще красные туфельки для невесты, которые та после недолгого осмотра унесла в дом. И уже через пару минут, перед нами предстала Аннели в праздничном красном платье с белой вышивкой и в красных туфельках от жениха. И с вороньим гнездом на голове, как я про себя обозвал новую свадебную корону.
Затем была поездка к нам домой, а потом пешее шествие в церковь на венчание. Меня и мою, уже можно считать свояченицу Хилкку, отправили впереди процессии, бросать под ноги молодожёнам кусочки хвои. После венчания, которое я и не видел так как толпа людей меня оттёрла в уголок, нам опять пришлось работать хвойными эльфами.
К нашему возвращению столы, стоявшие на улице, ломились от угощений. Но перед тем как начать пир и вручение подарков, уже по нашей семейной традиции всех гостей угостили молочной ухой. Я, слопав тарелку ухи и кусок рыбы, перебрался из-за стола поближе к молодоженам, чтобы посмотреть кто что дарит и, устроившись поудобней в распряженной маминой бричке, не заметил как заснул.
…..
Осеннее финское солнышко ласково делилось теплом со мной, развалившимся на вершине стога сена. Закинув ногу на ногу, а руки под голову, я любовался редкими кучевыми облаками и думал о всяком разном.
Всё веселье на свадьбе брата я банально проспал. Ну, ещё бы! Подняли ни свет ни заря, да и легли перед этим не рано. Потом все метания с одного хутора на другой, торги и венчание не прошли даром для этого маленького тела. Дед Хейди заметив, что меня сморило, отнёс мою тушку в дом и уложил в кровать.
Зато второй день свадьбы, который гуляли в бывшем доме невесты, мне очень хорошо запомнился благодаря экскурсии, которую мне устроили мои новые родственники. Исмо с Хилккой потащили меня в лес, окружавший их хутор. Видимо, хотели меня чем-то удивить. И это у них получилось на все сто процентов.
— Это что? — вырвалось у меня при виде громадного валуна весом не менее пары сотен тонн, стоящего на трех небольших камнях.
— Наш дедушка, говорит, что это алтарь Тапио, бога леса, — ответил мне Исмо. — Мы тебя сюда привели, чтобы проверить не трус ли ты и стоит ли с тобой водиться! Сможешь как мы?
С этими словами эта безумная парочка плюхнулась на живот и поползла друг за дружкой под камнем. С одной стороны на другую. Заглянув под этого каменного монстра, я оценил, что высота от гранитного основания до его нижней кромки где-то сантиметров тридцать. Десятилетний мальчишка и пятилетняя девчонка шустро проползли под камнем, как будто делали это сотни раз. «Да о чём я? Быстрее всего и делали!» И отряхнувшись, прибежали ко мне.
— Ну как? Сможешь?
— Легко, — заявил я и порадовался, что сегодня оделся в повседневную одежду, а не в тот праздничный ужас, который здесь повредить и вымазать было очень легко. И тогда мне бы не поздоровилось.