Из дверного проема, подняв руки вверх, вышло два человека и, опасливо озираясь по сторонам, остановились на поляне.
— Лечь на землю! — скомандовал им старший констебль и, поднявшись с земли, обратился к нам. — Мужики, вяжите их и домик проверьте. Пионеры, оставайтесь там где есть и прикрывайте нас.
Сдавшихся быстро повязали, а третьего нашли мёртвым в домике. Пуля ему попала прямо в голову. Взрослые, посовещавшись, отправили нас домой с поручением организовать транспорт для перевозки трупа, а сами остались на месте боя.
Мои пацаны очень гордились тем, что приняли участие в настоящей боевой операции. О том, что пули выпущенные именно одним из них могли убить того человека в домике, они даже не задумывались. До тех пор, пока с ними не провёл беседу и покаянный обряд наш пастор.
Спустя неделю после того дела я смог вытрясти из отца подробности. И эти подробности заставили меня сильно напрячься. И если фамилия выжившего молодого финна Адольфа Тайми была мне незнакома, то фамилии Красин и Литвинов я хорошо помнил из истории своего предыдущего мира. Хотя, подобных фамилий пруд-пруди и это могли быть совершенно другие люди, а не человек-пароход Красин и дипломат Литвинов.
Изначально я подумал что это Ленин послал их по мою душу, но, как выяснилось из рассказа отца, волновался я зря. Задержанные поведали о том, что пробирались к шведской границе. Но не добрались благодаря моим пионерам.
Глава 23
— Деда, мне твоя помощь нужна, — управляя автомобилем обратился я к старику, развалившемуся на пассажирском сидении.
— И много надо? Больше тысячи не дам! Всё сейчас уходит на организацию производства стиральной машины, — устало бросил он мне. — И зачем я только попросил тебя её придумать?
Первая же сделанная стиралка с ножным приводом оказалась у матушки, которая быстро оценила мою поделку. Ну и похвасталась своей сестре, тётке Сусанне. И той тоже такую захотелось заиметь. А затем такие же потребовали и другие родственники. Пока мастерские кирпичного завода справляются с заказами. Но для массового выпуска этих стиральных машин было решено перенести производство на металлический завод в Гельсингфорсе. Вот дед и мотается постоянно туда и обратно.
— Пфф. Да я не про деньги. Хотя и деньги не помешают, — пробурчал я, объезжая очередную кучу конского навоза. — Я про то, что ты мне обещал десять лет назад.
— Началось! Опять! Всё шантажируешь деда своей памятью? И что же я ещё обещал?
— Ты рассказывал про некую Анну с Лесной улицы, с которой ты кувыркался каждую субботу у неё на чердаке. И пообещал мне, что как только я войду в возраст, то ты мне подыщешь хорошую наставницу.
— Матти! Ты! Я! Митя виттуа! Ой я хёльмё! Ты про эту Анну никому не рассказывал, надеюсь?
— Если бы я проболтался, тебя бабушка Ютта уже давно прибила бы. Да нартту! Какого перкеле? Это же дорога! — начал ругаться уже я, останавливая авто. — Ездят тут всякие на дырявых фурах. А потом за ними убирай, — ворчал я, кантуя приличного размера брёвнышко на обочину.
— Я так понимаю, что у тебя уже женилка выросла, и тебе надоело за купающимися девками на озере подсматривать? — дед Кауко наконец вычленил мою основную просьбу из приведенных в качестве примера воспоминаний.
— По себе людей не судят, — огрызнулся я. — Так поможешь? Или мне просить брата, чтобы он меня в публичный дом сводил?
— Даже не вздумай ходить в подобные места! Слышишь, внук? Я тебе запрещаю! Подцепишь сифилис и всё! А бабу я тебе найду. Есть у меня на примере одна вдовица.
— Надеюсь, не твоя погодка? — подколол я деда.
— Ха-ха-ха! Нет! Всего двадцать пять годков. Как договорюсь с ней, так и дам тебе знать. Рули в управу, я там быстро. А потом меня на оружейный отвезёшь, — отдал он мне распоряжение как только впереди замаячил шоссейный мост через реку Оулуйоки.
Ожидая деда перед нашей управой я читал свежую «Финскую Правду» и поражался насколько позавчерашний день, 18 апреля 1906 года, был богат на события. В передовой статье за авторством Ээро Эркко рассказывалось о начале работы в империи Государственной думы первого созыва.
«Конституционно-демократическая партия», будущие «Кадеты», получили сто восемьдесят восемь мест, а объединившись с партиями «Прогрессивистов» и «Октябристов» даже смогли получить большинство в парламенте. «Трудовая группа» — сто мест. Независимые депутаты — семьдесят мест. Обе польские партии, «Польское коло» и «Группа Западных окраин» получили чуть более полусотни мест. А социал-демократы (РСДРП) — всего двадцать мест.