Через два дня, когда в рупоре аграрной партии, газете «Финская правда» вышла статья о моей придумке, всю страну захлестнула волна самолётостроения. Продажи бумаги взлетели вверх, все кому не лень строили и запускали эти модельки. На улицах люди спонтанно устраивали состязания в дальности и красоте полётов самолётиков. А газеты — сначала княжества, а затем и империи, перепечатывая статью Эркко, только порождали всё новые волны увлечения.
Меня опять засыпали письмами с восторженными отзывами об этой игрушке и прочими благоглупостями. Под этот шум вокруг моего самолёта Стокманны тиснули дополнительный тираж моих сказок, который разошёлся почти мгновенно.
Но долго эта эйфория не продлилась. Её сменила другая тема. Война…
— Прошли створный знак мыса Ляотешань, — доложил штурман Петтери Хаапосало и повесил свой бинокль на шею. — Следующие на границах залива Белый Волк. А там уже и Тигровый хвост, и Люйшунькоу. Можно сказать, дошли, господин капитан.
— Полрумба правее, — скомандовал рулевому капитан судна Паси Ниеми и повернувшись к штурману, усмехнулся. — Давай всё-таки сначала дойдём хоть до маяка на Тигровом, а затем и будем утверждать. А то у нас и так непростой рейс вышел.
Неприятности начались буквально черед два дня после выхода из Або. Где-то на траверзе Висбю вдруг выяснилось, что на судне отсутствует командир сводной роты стрелков, отправленной в Китай для пополнения и ротации. После опроса оставшегося единственного офицера, унтер-офицеров и нижних чинов выяснилось, что второй капитан покинул судно ещё в княжестве и на борт не вернулся.
У Паси Ниеми надежды на то, что молоденький младший лейтенант справится с удержанием в узде на протяжении нескольких месяцев плавания ста двадцати подчиненных, не было никакой. Поэтому капитан взял инициативу на себя и договорился со старшим унтер-офицером Рейно Лахти о соблюдении дисциплины и о помощи их молодому офицеру в поддержании порядка в подразделении.
В этой же беседе внезапно выяснилось, что это не простая сводная рота из учебных частей, а настоящая арестантская рота. Которую укомплектовали из пойманных контрабандистов и заменили им уголовный срок, на пять лет службы в Китайской бригаде. Что очень насторожило и взволновало капитана корабля.
Но до Италии добрались довольно быстро и без проблем. «Ику-Турсо» было судном новым, выкупленным «Финской Пароходной Компанией» (Finska Ångfartygs Aktiebolag) в 1901 году после заключения контракта с военным департаментом Финляндского княжества. Правда, изначально, судно назвали при закладке на «Каледонских верфях» в Шотландии — «Калифорнией». Но у Ларса Кроугиса, основателя и хозяина «FÅA» были свои идеи на этот счёт. И никто в компании так до сих пор и не знает, почему хозяин дал новому судну имя финского морского чудовища.
До назначения на «Ику-Турсо» Паси Ниеми был капитаном самого крупного на тот момент корабля компании — «Арктур». Тоже неплохое и довольно новое судно. Но две тысячи тонн грузового водоизмещения и машина в три тысячи лошадиных сил не шли ни в какое сравнение с новым кораблём. Шесть тысяч двести тонн грузового водоизмещения и паровой двигатель тройного расширения мощностью в пятнадцать тысяч лошадиных сил, который позволял держать постоянную крейсерскую скорость в двенадцать узлов. А большие угольные бункеры давали возможность судну проходить до четырёх тысяч миль без пополнения запасов. Мечта, а не корабль.
Второй неприятностью стала встреча с русским военным отрядом под командованием контр-адмирала Вирениуса. «Ику-Турсо» зашёл за углём в итальянский порт Специя, где уже находился на ремонте флагман отряда, броненосец «Ослябя». И контр-адмирал, пользуясь доступом к телеграфу, добился через адмиралтейство приказа от морского департамента княжества о принятия части груза и пассажиров, следовавших на судах отряда в Порт-Артур, на борт финского транспорта.
Трюмы «Ику-Турсо» были не безразмерными и уже и так были забиты основательно. В основном продовольствием и боеприпасами. Но были и вообще странные грузы. Телефонная станция на двадцать номеров, две паровых электростанции и большое количество шанцевого инструмента. Так что принять особо много не получилось. Даже пулемёты пулемётной команды пришлось размещать на палубе, надёжно крепя их почти пушечные лафеты.
Но более всего капитана Ниеми радовала и одновременно тревожила пешая сборная команда жандармов, принятая на борт. С одной стороны, капитана радовало то, что будет кому присмотреть за стрелками-контрабандистами. С другой стороны, он волновался о том, как эти две противоположные силы уживутся на его судне вместе. Долго ломать голову над этой проблемой не пришлось, так как командир жандармов, пожилой ротмистр Евдокимов, заверил его, что эту проблему он возьмёт на себя.